Array Литагент «Ридеро» - Манифест феминистского движения России

1. работа в проправительственных организациях (Женсоветы и др.),

2. деятельность внутри гендерных фракций различных партий и организаций, оппозиционных современной власти (например, Гендерная фракция ЯБЛОКА),

3. разработка проблем в различных женских организациях по охране женских прав, например трудовых («Петербургская Эгида») или репродуктивных («Гроздь рябины»), Кризисные центры (ИНГО),

4. создание групп роста самосознания (Московская Феминистская группа и др.),

5. просветительская деятельность в реале, в интернет-пространстве, соцсетях и СМИ (ИГ «За феминизм», Школа феминизма,), feministki.livejournal.com

6. исследовательская работа в специализированных центрах и в качестве независимых специалистов, занимающихся гендерными исследованиями.

При обсуждении этой темы на встрече в Школе феминизма участницы дополнили список:

7. феминистские акции (митинги, пикеты, участие в протестном движении, акции современного искусства, уличного в том числе), то есть политическая фемактивность,

8. индивидуальный активизм (каждая, кто позиционирует себя как феминистка, включается даже просто актом самоназвания в феминистский активизм).

Некоторые из этих форм к феминизму не относятся, потому что многие организации позиционируют себя как женские и стараются термина «феминизм» избегать. Да и проправительственно настроенные организации проводят патриархатную политику, которая с феминизмом не сопрягается.

В России, как и век назад, можно увидеть три политические силы: правительственный лагерь, либеральный и радикальный. Соответственно и в женском движении, как и в начале русского феминизма, можно выделить три направления: 1) в русле действующей авторитарной социальной системы; 2) оппозиционно настроенные фракции, придерживающиеся либеральных взглядов на изменение системы правления; и 3) радикально настроенные активистки, проводники феминистской позиции в обществе.

Возможно ли мощное социальное движение женщин в качестве независимого политического актора? Все исследования показывают, что жизненные шансы большинства работающих женщин значительно ухудшились: перед ними возникла реальная угроза бедности, безработицы и полной социальной незащищенности. Наступление на права граждан началось с наступления именно на женские права – репродуктивные. Женщины оказываются зависимыми, без ресурсов и возможностей. Трудовые права женщин не защищаются. Разведенная женщина с ребенком остается в наиболее трудном положении, тем более если этому ребенку нужен особый медицинский /педагогический уход, или если детей несколько.

Вроде бы всё подталкивает женщин на выступление, однако в Турции на демонстрацию против запрещения абортов выходят тысячи, в России на митинг против ограничения женских репродуктивных прав – десятки. Слово «феминизм» многими воспринимается как неприличное. Из опроса Фонда «Общественное мнение» ( http://fom.ru/obshchestvo/10611) видно, что почти половина россиян этого слова вообще не слышала; из тех, кто знает или что-то слышал, 12% к этому явлению относятся отрицательно (4,5% от общего числа опрошенных); треть – никак к нему не относится, и только 8% (3% от общего числа) одобряют феминизм как таковой. Таким образом, получается, что феминистские лозунги не способны увлечь российских женщин на выступления в защиту своих прав. И это наиболее ответственная и одновременно наиболее ущемленная в правах часть общества!

Женщины по-прежнему готовы выходить на площади, участвовать в протестном движении, но не в борьбе за свои права, а в качестве человеческой массы, поддерживающей силы, которые выступают против невыносимости бытия в современной России. Таких сил немного, женщин в них еще меньше, поэтому на яркую судьбу феминизма в России надеяться не приходится. Женщины, не думая о себе и своих правах, по-прежнему спасают отечество на уровне частной сферы, в которой только и продолжает теплиться жизнь, потому что в общественной сфере всё мертво: гайки закручиваются, репрессии усиливаются. Женщины спасают, женщин и сажают (Pussy Riot уже отсидели, а Таисия Осипова сейчас в заключении). Прав был Наум Коржавин: «Ей жить бы хотелось иначе, носить драгоценный наряд… Но кони – всё скачут и скачут. А избы – горят и горят». И женщина бросается под мчащиеся машины чиновников, выносит детей из горящих домов, терпит побои мужа-алкоголика и повторяет как мантру: «Я – не феминистка».

Изменение ситуации в России возможно только с изменением сознания людей. С рабским сознанием, которое преобладает, строй не изменить. Пока не появится свободно мыслящий, осознающий свою значимость, ответственный и обладающий правосознанием гражданин, невозможно построить гражданское общество, а значит, и изменить строй. Радикальные перемены должны идти снизу. Сверху возможны только «дворцовые перевороты». И никакая мышиная возня с Мышиным королем ничего не решает. Когда общество будет готово воспринимать и воспроизводить демократические формы устройства, только тогда в России восторжествует демократия. А для этого надо развивать формы самоорганизации. Уже многое делается людьми самостоятельно: народные дружины тушат пожары, сажают деревья на месте выгоревшего леса, следят за порядком; самодеятельные организации ищут пропавших детей, помогают бездомным, людям с алкогольной и наркотической зависимостью. Таких форм самоорганизации мало, но они есть, и женщины принимают в них активное участие. Народ, умеющий сам себя организовать, способен организовать и правительство под свои нужды, чтобы не ему сверху навязывали какую-то идеологию и идеальные законы, а чтобы законы отражали самоорганизующуюся жизнь и правительство обслуживало потребности этой жизни.