Джордж ван Фрекем - Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера

Гитлер, нацизм, Вторая мировая война, холокост… как все это стало возможным? Величайшая трагедия XX века, несмотря на тысячи объяснений, оправданий и опровержений, так и осталась неразгаданной тайной, и прежде всего для народа, который и начал все это, – для немцев. Разве они не были в глазах всего мира – до того, как их нация окунулась в это безумие – народом Denker und Dichter , мыслителей и поэтов, народом музыкантов? В предыдущих главах можно разглядеть намеки на некоторые силовые линии, ведущие к этой трагедии (а до конца нашего повествования еще далеко). Но эти исторические взаимосвязи едва ли известны кому-либо, кроме профессиональных историков, а Гитлер в общественном сознании представляется либо клоуном, либо дьяволом, либо помесью их обоих. Исключительные масштабы созданного им движения, восхищение и энтузиазм, которые он вызывал, массовое кровопролитие, причиной которого он стал, – все это порой побуждало немцев снять со своего народа вину за происшедшее: они утверждали, что появление Гитлера на политической сцене и последующая мировая трагедия, в которой он играл главную роль, были чем-то экстраординарным, не поддающимся рациональному объяснению, а потому просто-напросто «исторической случайностью».

Некоторые компетентные исследователи совершенно недвусмысленно засвидетельствовали, что Гитлер случайностью не был . Так, например, Джордж Моссе писал: «Национал-социализм не был каким-то отклонением. Точно так же нельзя утверждать, что у него не было исторических предпосылок. Он был, скорее, результатом взаимодействия экономических, социальных и политических сил, с одной стороны, и человеческих представлений, надежд и жажды лучшей жизни – с другой. Национал-социализм преуспел как массовое движение именно потому, что ему удалось использовать в своих целях древние мифы и символы» 1. Себастьян Хаффнер, которому пришлось бежать из нацистской Германии, писал: «Мы крайне переоцениваем способности Гитлера, полагая, что он сумел создать эту массу [своих последователей] в течение каких-то двадцати лет из ничего. Истина скорее в том, что они уже имелись в наличии. Сырой материал, готовый следовать за национал-социалистами, должен был уже присутствовать в скрытой форме, его требовалось лишь вывести на поверхность из аморфной массы германского народа» 2. А Иоахим Фест замечает: «В конечном счете, все вело к Гитлеру; он ни в коей мере не был “немецкой катастрофой”, как утверждается в заглавии одной известной книги. Он находился в полном соответствии с историческими тенденциями немецкого народа» 3.

Томас Манн, великий романист, был, видимо, первым, кто в одной из своих статей или радиообращений к германскому народу из эмиграции употребил по отношению к Гитлеру слово «случайность». В ноябре 1939 года он писал: «Гитлер, этот негодяй, не является случайностью; его появление было бы невозможным без соответствующих психологических предпосылок, причины которых следует искать гораздо глубже; ни инфляция, ни безработица, ни капиталистические спекуляции или политические интриги этого не объясняют» 4. В «Идеологии смерти» Джона Вайсса мы читаем: «Двух самых известных немецких интеллектуалов конца XIX века [Поля де Лагарда и Юлиуса Лангбена] невозможно отличить от нацистских идеологов. Принимая во внимание этот факт германской культурной жизни, можно лишь удивляться тому, как широко распространено мнение о том, что национал-социализм слабо связан с интеллектуальным прошлым Германии… Будущие руководители Германии и их сторонники появились задолго до 1914 года. И это не просто Гитлер с горсткой нацистов… К 1914 году значительное число консерваторов как из высших, так и из низших классов с одобрением относились к идеям, которые мы сегодня называем нацистской идеологией. И это несмотря на то, что Германия тогда еще не перенесла ни травмы проигранной войны, ни инфляции, ни депрессии. Темы, позднее использованные Гитлером, были хорошо известны задолго до того, как он произнес хоть слово…» 5