Владимир Гаков: Хьюго Гернсбек и его «Эймейзинг»

© Вл. Гаков, 1980

Уральский следопыт.— 1980.— 1.— С. 55-56.

Публикуется с любезного разрешения автора — Пер. в эл. вид Ю. Зубакин, 2001

«Расскажите, пожалуйста, о том, как возникли НФ журналы, — просит нас Николай Попов из Тюмени.— Читал, что за границей их развелись десятки. Верно ли? Расскажите также о премиях, которые присуждаются за фантастику. И еще — о Гернсбеке. Почему именно его американцы называют «отцом фантастики»?

В читательских письмах много подобных вопросов. На некоторые из них мы со временем постараемся ответить. А для начала публикуем статью критика Вл. Гакова о Хьюго Гернсбеке.

В последние дни августа 1960 года конференц-зал питтсбургского отеля «Пенн-Шератон» гудел, как встревоженный улей. Подходила к концу очередная ежегодная встреча американских любителей фантастики – такие встречи, начиная с самой первой, не без амбиции именуются «Всемирными Конвенциями». Оставалось по традиции отметить лучших авторов минувшего года; по очереди поднимались они под шум аплодисментов на сцену, чтобы получить заветную премию «Хьюго» – серебристую фигурку космической ракеты, водруженной на массивном постаменте.

Но когда было объявлено, что жюри решило присудить еще одну, специальную премию и на сцене появился 76-летний поджарый старик с зачесанной набок седой прядью волос, все в зале встали, как один. И, пока гремели аплодисменты, старик на сцене смущенно вертел в руках серебристую ракету. Приз, названный его именем...

Имя Хьюго Гернсбека среди американских «фэнов» (так с давних пор называют себя любители фантастики в США) действительно легендарно. Самые запальчивые утверждают, что он по праву может быть назван отцом-основателем научной фантастики – по крайней мере в – Америке.

Чем он знаменит, этот Хьюго Гернсбек?

... В феврале 1904 года на американскую землю ступил двадцатилетний юноша с аккуратно зализанными волосами, умным и цепким взглядом и недюжинной даже по американским меркам практической хваткой. Багаж молодого инженера из Люксембурга был невелик: личные вещи да изобретенная им самим электробатарейка нового типа, которую он надеялся запатентовать. Все сбережения он привез с собой в бумажнике – что-то около двухсот долларов...

Юноша был полон радужных надежд. Главным своим капиталом он почитал собственную голову, битком набитую всякого рода идеями и проектами. Два демона искушали Хьюго Гернсбеха: электричество и издательское дело. Он так и не выбрал в итоге между ними, а предпочел соединить то и другое: в 1908 году основал первый в мире журнал для радиолюбителей «Современное электричество», который и возглавлял бессменно в течение многих лет. Через два года вышла его книга о радиотрансляции – тоже первая в своем роде. Не забывал Гернсбек и «просто» изобретать: по его чертежам, например, были изготовлены первый домашний радиоприемник и первый же мегафон...

А в голове Гернсбека бурлили новые идеи. Случилось так, что в апрельском выпуске журнала за 1911 год осталось несколько свободных полос, и тут-то редактору пришло в голову поразмышлять немного о будущем, о том, какой станет столь милая его сердцу техника лет, скажем, через... семьсот пятьдесят! И Гернсбек в спешке – номер уходил в набор – пишет первую главу «Романа о жизни в 2660 году» под названием столь же неудачным, сколь и трудным для запоминания: «Ральф 124 С 41+».

Многие, вероятно, читали эту книгу, – она переведена и на русский. Сейчас о литературных достоинствах романа трудно говорить без улыбки, но вот что касается прогностических откровений Гернсбека, – то тут ирония неуместна. В самом начале века автор с удивительной легкостью писал о контроле над погодой, о широком применении пластмасс, о гидропонике, магнитофонах, телевидении, микрофильмах, приборах для обучения во сне, грезил об использовании солнечной энергии и космических полетах. Многие из этих предсказаний оказались поистине пионерскими.

Что и говорить, чутье у этого люксембуржца было отменным. И хотя от литературных опытов он в дальнейшем благоразумно воздерживался, идея специальной литературы «о будущем» не выходила у него из головы.

В 1923 году целый номер другого его детища, журнала «Наука и изобретения», полностью был отдан научной фантастике. Правда, так ее тогда еще никто в Америке не называл – до изобретения термина «SF» (считающегося равнозначным нашему «НФ») пройдет еще несколько лет, однако в номере было шесть «SF» рассказов плюс космонавт в скафандре на обложке – чего ж больше?.. А Гернсбек уже обращается к читателям с заманчивым предложением: учредить еще один журнал, который будет посвящен исключительно литературе такого сорта! Проходит еще неполных три года, прежде чем идея выкристаллизовалась и обросла плотью, и вот 5 апреля 1926 года в газетных киосках среди прочих копеечных журнальчиков запестрела обложка нового.