Сергей Степанов-Прошельцев - Нижегородские ангелы и демоны. Известные и неизвестные люди Понизовья

Кузьма Минин вместе с Дмитрием Трубецким и Дмитрием Пожарским управлял страной до созыва Земского собора. После венчания на царство Михаил Фёдорович пожаловал Минину чин думного дворянина и жалованье в размере 200 рублей в год. Это были по тому времени большие деньги.

Минин пользовался доверием царя. В 1616 годугосударь поручил ему разобраться в причинах восстания в Казани. Возвращаясь в Москву, Кузьма Минин неожиданно умер

Напророчила юродивая

В мае 1616 года тело думного дворянина привезли в Нижний Новгород. И тут начинается самый настоящий детектив.

Надо, видимо, начать с того, что жила в Нижнем Новгороде в те далекие годы юродивая, звали ее Марфушей. И когда хоронили Минина за оградой Похвалинской церкви, неожиданно запричитала:

– Могилу спасителя забыли. Могилу спасителя погубили.

Кто-то дёрнул её за руку, чтобы она замолчала, – не ко времени были её странные высказывания и совсем не к месту. Но Марфуша продолжала талдычить своё, хотя на неё никто не обращал внимания – больной человек, что с неё взять?

А между тем слова юродивой оказались пророческими.

Чьи мощи были в запаснике?

В 1672 году царь Алексей Михайлович повелел перенести мощи Козьмы Минина в Спасо-Преображенский собор, получивший статус кафедрального. Этот храм был возведён ещё в 1225 году, но потом неоднократно перестраивался. После того, как собор совершенно обветшал, на его месте вознеслось ввысь новое пятиглавое здание с высоким крыльцом, многочисленными арками, с золочёными крестами.

Храм посещали вместе с прихожанами и многочисленные паломники. Они прибывали в Нижний Новгород отовсюду, чтобы почтить память великого гражданина земли Русской. И его гробница поражала воображение богатством отделки. Центральное место занимала бронзовая доска с надписью: «Се Минович Козьма здесь телом почивает, – всяк истинный, кто Росс, да прах его лобзает!» . Между прочим, автором этих строк был нижегородец, давно забытый Григорий Городчанинов – непримиримый враг Александра Пушкина и всего прогрессивного.

30 мая 1722 года, в день своего 50-летия, Петр I «по окончании обедни спустился в склеп к могиле Минина, перед которой склонился до земли и сказал: «Вот истинный избавитель России» (ЦАНО).

Теперь на месте Спасо-Преображенского собора стоит здание городской администрации. Храм взорвали. А прах Минина, по всей видимости, кто-то сумел тайно вынести. Считалось, что он оказался в запасниках архитектурного музея-заповедника, где находился три десятка лет.

Откуда взялась подделка?

В начале 60-х годов прошлого века с легкой руки Никиты Хрущева Советский Союз охватила эпидемия официального патриотизма. Начало ей положил полёт Юрия Гагарина в космос, но это действительно был народный герой, а другие «народные герои» с того момента стали назначаться, причём везде бросились искать хоть мало-мальски значимую личность, оставившую след в истории.

Нижний Новгород в этом плане стоял особняком. Народного героя искать не было нужды. Им жители нашей области уже несколько веков считали Кузьму Минина, и это был достойный человек, не в пример учрежденным свыше. Оставалось только провести широкомасштабную кампанию, чтобы продемонстрировать, как подвиги предков влияют на повышение производительности труда и братскую сплоченность с пролетариатом стран капитализма. И прах Минина извлекли из фондохранилища музея-заповедника

Но тут партийных чиновников Горького едва не хватила кондрашка. Экспертная комиссия во время вскрытия останков заключила: «Теменные кости, совпадающие по стреловидному шву, тонкие, относительно небольшого размера, юношеские, хорошо сохранившиеся; кусок очень тонкой черепной кости, по видимому, детской; две нижние челюсти – вторая соответствует подростку 10—12 лет; три шейных позвонка детского или подросткового возраста…» (ЦАНО). Кроме того, в захоронении присутствовали также « три бедренные кости взрослого человека, одна из них сломанная; крестец, позвонок шейный, нижняя челюсть, часть тазовой кости, три височных кости, позвонок шейный, ключица – тоже взрослого человека» и «несколько обломков костей, не поддающихся определению» (там же).

Но ранее, ещё в 1929 году, архивист Иван Вишневский обнаружил два захоронения в церкви Скорбящей матери. По его мнению, это и были останки Козьмы Минина и его сына Нефеда.

Однако никаких источников, указывающих на то, что останки Минина покоились не в склепе Спасо-Преображенского собора, попросту не было. Предположение Вишневского сочли весьма спорным.