Акакий Васадзе - Человек из стали. Иосиф Джугашвили

2. К истории большевистских организаций Закавказья в период первой русской революции (19051907 гг.)

3. К истории большевистских организаций Закавказья в период реакции (1907–1913 гг.)

4. К истории борьбы с национал-уклонизмом в рядах коммунистической партии большевиков Грузии (1913–1924 гг.)

Но мы можем рассматривать произведение и как состоящее из двух половин. Одна включает в себя I, II, III части и касается дореволюционного становления организаций и комитетов РСДРП, происходившего в напряжённой борьбе с меньшевиками, ликвидаторами, отзовистами, прочими представителями соглашательских течений. Другая включает в себя только IV часть и повествует о послереволюционном разгроме националистического уклона.

Это очень важный аспект. Национал-уклонисты находились, как вне, так и внутри партии большевиков. Причём, большевики уже взяли власть в свои руки, создали СССР и вели строительство социализма во вражеском окружении. Так что теперь носители националистических идей представляли собой ещё большую угрозу для единства партии и для обширных планов экономического и культурного развития.

Берия с помощью архивистов собрал множество документов и свидетельств: номера большевистских и меньшевистских газет, листовки социал-демократов, письма, воспоминания очевидцев и участников событий, донесения жандармов. В книге они скрупулёзно перечислены. Он извлёк на поверхность политической жизни многие статьи и прокламации, написанные Сталиным в подполье, но потом преданные забвению теми, кто обязан был отыскивать и сберегать бесценное сталинское наследие. Благодаря ему многие произведения раннего Сталина были впервые переведены на русский язык.

Несомненным достоинством «К вопросу…» можно считать обильное цитирование сталинских произведений. Несмотря на возвращающийся интерес к этим произведениям, несмотря на появление их в печати и в интернете, они остаются малодоступными для большинства читателей. Книги наподобие «К вопросу…» предоставляют дополнительную возможность знакомиться со сталинским литературным наследием, его вкладом в теорию научного коммунизма.

При подготовке текста книги для нашего сборника пришлось в целях экономии печатной площади убрать многие ссылки на эти документы. Но сами документы представлены практически в полном объёме.

Внутри текста размещены мои комментарии по поводу некоторых изложенных событий и сопутствующих факторов. Иногда лаконичные, но есть и развёрнутые. Они взяты в круглые скобки. Имеются поясняющие сноски. (Я прибег в воспоминаниях всех троих авторов к большому количеству сносок, посвящённых преимущественно подзабытым или вообще малознакомым для русских читателей персонажам, эпизодам из советской действительности.) Исправлены грамматические и пунктуационные ошибки.

Почти все текстовые выделения оставлены на том же месте, где их делал своей рукой Л.П.Берия. Только вместо жирного шрифта применено подчёркивание.

Во время выступления на Тифлисском партактиве докладчик не раз вынужден был останавливаться, прерываемый аплодисментами. Пометки об аплодисментах имеются и во всех изданиях книги. Однако из нашего сборника они удалены.

В заключение рассказа о наркоме и его книге не могу не остановиться на особенностях использования грузинской и иной переводной лексики. Может, для кого-то это не самое главное в литературе. Тем не менее, нарушений стилистических и орфографических канонов здесь столько, что необходимо тоже навести порядок.

В те времена, когда Берия делал свой доклад, филологические нормы на этот счёт ещё не были выработаны, что легко можно заметить. В его тексте мною сохранено старое произношение и написание.

Но позже эти нормы претерпели изменения. У склонения названий кавказских населённых пунктов имеется своеобразие, если только речь не идёт об армянских и о русифицированных: Ереван, Эчмиадзин, а также Ивановка, Богдановка и т. д. Вполне закономерно склонение таких названий, как Цхинвал или Махачкала, Нальчик или Майкоп. Зато твёрдое правило несклоняемости относится, например, к названию абхазского города Гагра, грузинского Кобулети, азербайджанского Закаталы, чеченского Шали и другим. Их переделка и появление выражений типа «из Гагр», «для Кобулет», «около Закатал», «в Шалях» есть речевая неряшливость.

Она понятна, порой даже необходима, если присуща диалогам и монологам характерных персонажей в художественной литературе. Но значительно ухудшает качество историко-политического материала.