Ярослав Соколов - Жил на свете человек. Как мы стали теми, с кем родители говорили не общаться

© Соколов Я. А., текст, 2021

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2021

Проблема алкогольной и наркотической зависимости – больная, многогранная, сложная тема. И очень часто, как в случае с айсбергом, люди замечают лишь ее малую видимую часть, не желая разглядеть скрытого в глубинах. Иногда кажется, они убедили себя, что «если я чего-то не вижу, значит, этого вовсе не существует». Вот только подобная страусиная логика никогда не спасала от ударов судьбы, которая бьет свою серию пенальти без промаха. Такие удары всегда весьма неожиданны и очень тяжелы. А мы, к сожалению, стараемся не обращать внимания на такие проблемы, если они не касаются лично нас или наших близких.

Одна тургеневская барышня тут не так давно меня спросила, видимо, желая как-то уязвить: было ли у меня детство? Дескать, бывает ли оно вообще у таких, как я, отбросов общества. И я вдруг неожиданно задумалась и начала вспоминать. Вы знаете, да, детство у меня определенно было, я тоже в свое время бегала по двору с содранными, густо намазанными зеленкой коленками, прыгала через скакалку, играла в классики… Сейчас люди отгораживаются от меня, предпочитают не замечать, будто меня не существует. Даже те, кто был со мной знаком много лет. Словно мне поставили на лоб позорное клеймо – наркоман. Наверное, им так удобнее. Видимо, я теперь просто выбилась из привычного для них мира, и они не хотят пускать меня назад. Как в детстве, когда остаешься вечером одна и боишься открыть дверь – а вдруг там монстр? Я их не виню. Сейчас уже понимаю, что они во многом правы, ведь еще недавно я и была таким монстром.

Нет, не так, не я сама – я лишь подпустила этого монстра слишком близко. Так близко, что он в конце концов стал моей тенью…

Любая дорого одетая девица или какой-нибудь шалопай, провернувший пару успешных сделок и считающий, что весь мир у него в кармане, те, что в погожий летний вечерок сидят в кафе на Патриарших, уверены: уж с ними-то ничего такого точно никогда не произойдет. Они искренне убеждены в собственной исключительности и в том, что подобная грязь их не коснется. Напрасно. Я встречала наркоманов, которые когда-то были на самой вершине общества, – киноактеры, политики, бизнесмены. Болезнь не щадит никого. Именно болезнь. Сначала тебе хорошо, ширнувшись, ты ловишь кайф, забываешь свои проблемы и просто становишься счастливым. Ну в самом деле, что может быть плохого, если я немного расслаблюсь, сниму стресс, восстановлю силы, а потом вновь вернусь к обычным делам? Ведь я же всегда смогу вернуться, я сильная, ведь это я!

А потом этот вирус незаметно проникает в тебя и становится все сильнее, да так, что спустя некоторое время уже он тобой управляет. И ты, как послушный раб, выполняешь все, что он укажет, катишься в такую темень, куда по собственной воле ни за что и никогда бы не сунулся. И вот это уже болезнь. Ведь на самом деле я такая же, как и все, просто мне в какой-то момент сильно не повезло.

Одно время, уже лежа на койке в наркологическом центре, я часто думала: может быть, со мной что-то не так? Почему жизнь именно меня окунула в эту бочку с помоями? Чем я такое заслужила? Что сделала плохого? Ведь не была же я уж совсем конченой дрянью. Да и жизнь поначалу вроде бы успешно складывалась. За что? Да, возможно, я бывала излишне беспечна, самонадеянна, да и многие другие грешки за мной водились, но не больше, чем у других. Бесполезно, конечно, так себе голову ломать, хотя в чем-то это порой и помогает разобраться. Помню, как-то в процессе подобного самокопания невесть откуда пришла детская считалочка: «Сорока-ворона кашу варила, деток кормила. Этому каши дала, этому каши дала… А этому не дала…» Вот, видимо, мне как раз и не дала. Как-то так.

Конечно, в какой-то момент пытаешься сама с этой заразой бороться, но не слишком серьезно: ведь ты же полностью уверена, что всегда сможешь легко завязать. Только пусть это будет не сегодня – вот завтра или там через недельку и брошу, не вопрос! Но проходит день, неделя, месяц, а ничего не меняется. И так до тех пор, пока не подступает край. Когда ты просто стоишь у черты, а за этой чертой бездна. И не та, воображаемая, что в книжках или в фильмах, а совершенно-совершенно реальная. А жить тебе теперь всего-то ничего, а потом эта самая бездна холодная тебя просто разорвет, поглотит, развеет. И не останется от тебя совсем ничего. Вот тут и приходит страх. Настоящий страх. Для многих, правда, это уже слишком поздно бывает. Прямо как в детской сказке: остался тебе ровно час до полуночи, а в полночь твоя карета превратится в тыкву… Ну а ты сам – в черепки, в пепел, а может, и пепла не останется.