Татьяна Михаевич - Ciao, Plumatella! Дневник эмигрантки, или Жизнь в другом измерении

Мы выехали с расчетом приехать в Новедрате к обеду, к 13 часам.

Стояла середина сентября. Надо же какое совпадение – именно 15 сентября, 37 лет назад, меня приняли в Лабораторию Гидробиологии…

Утром прохладно, а днем, когда солнце прогревает воздух, становится опять жарко. Сантина не любит холод, у нее всегда мерзнут руки. Она не участвует в разговоре, и мы видим, что тепло в машине ее разморило, она придремала. Ее коллега монахиня намного моложе, ей лет 50, она на административной работе и это чувствуется по разговору – независимая худощавая женщина с четкими суждениями.

Вот мы и в Новедрате. Отвозим коллегу Сантины к ее родственникам и подъезжаем к Вилле брата по улице Кеннеди. Перина, мать мужа, уже в нетерпении – 13 часов, а мы еще не за столом. Рассаживаемся за стол. На первое – спагетти с мясным рагу, на второе – курица с салатом и помидорами. Перина – отличная кухарка. Мы проголодались с дороги и быстро уплетаем обед. Вижу, что глаза Сантины светятся радостью – она счастлива провести неделю отпуска вместе с Периной, вдовой ее брата.

Несколько раз обед прерывается хождениями рабочих и брата Вальтера. 2-й этаж переделывают, идут работы по перестановке кухни, ванной и спальни – мать Вальтера перемещают в 1-комнатные апартаменты. Закончив обед, мы прощаемся и направляемся домой. Перед уходом Перина просит нас на следующий день, в воскресенье, подъехать к Чезарине, сестре Вальтера и племяннице Сантины, куда они приглашены на обед.

В воскресенье в церкви Святого Теодора города Канту, где я пела в хоре, во время службы отмечали открытие отреставрированного органа XVI века и первый раз наш хоровой коллектив в составе 40 человек разместился на балконе вокруг органа. Свежие белые цветы по бокам балюстрады украшали балкончик, окрашенный пастельным зеленоватым цветом. Обычно мы пели за алтарем, а в этот раз впервые слушали службу лицом к алтарю и на возвышении. Это было странно – мы чувствовали себя на возвышении не только потому, что действительно размещались выше всех метров на 10, но нас «возвышала» сама важность мероприятия – инаугурация отреставрированного старинного органа XVI века в церкви Святого Теодора города Канту.

Служба закончилась в 12:30, бегом домой – обед на скорую руку. Выезжаем в Чезарине, захватив фотоаппарат, чтобы сделать несколько «семейных фото в интерьере» и вновь успеть в церковь Святого Теодора к 16 часам на концерт органиста Маурицио Манчино, посвященный открытию отреставрированного органа. Звоним. Нас не ожидали так рано. Обед уже закончен. Перешли к десерту. Предлагают фрукты и кофе, мы соглашаемся. Перина просит сделать ей портрет и смотрит на меня большими глазами, намекая на «фото в последний путь». Шутим, что она нам еще нужна в этой жизни, и это действительно так. За 15 лет я сильно к ней привязалась. Делаю семейные фото. Потом пробные фото для Перины – в комнате мало света, надо бы сделать фото с особой лампой, но ее нет, на балконе света слишком много. Меняю ракурсы, комнаты, фон, ищу подходящий свет, наконец делаю серию фотоснимков.

Перина – простая женщина крестьянского происхождения с начальным образованием. Потерять в автомобильной аварии мужа в 37 лет, остаться одной с двумя детьми 7 и 9 лет, без работы и средств к существованию. Выдержать 3-х летний судебный процесс по привлечению к ответственности владельца мотоцикла, сбившего насмерть ее 1-го мужа. Найти силы создать вторую семью, расширить ее и вырастить дочь второго мужа, у которого при родах умерла жена, оставив дочь 7 лет без матери. Это Чезарина – сводная сестра Вальтера.

Я никогда не беседовала с Периной на научные темы.

Похоже, мы понимали друг друга без слов.

26 октября 1997 года, когда по улице Кеннеди, на следующее утро после нашей свадьбы, началась «1-я Пуническая война»с нами, Перина молчала. Мы проснулись в 6 утра от скандала на 1-м этаже, где проживала семья брата: крики, грохот, плач детей, хлопанье машинных дверей – наконец все стихло. Машина уехала. Детей увезли к матери. Причину мы так и не узнали. Возможно, Перина молчала потому, что, выйдя второй раз замуж, нашлись родственники, которые посмели назвать ее «женщиной легкого поведения». Возможно ли такое в цивилизованной стране, которой считается Италия?

Возможно ли такое в маленькой религиозной деревушке, в которой все исправно ходят в церковь и просят прощения за свершенные грехи? Или они просят об их прощении, чтобы выйдя из церкви вновь их совершать? Ведь можно опять попросить об их отпущении…