Виталий Штыбин - Танцы, горы и каштановый мёд

Застолье на традиционной свадьбе причерноморские черкесы стараются по возможности делать на открытом воздухе. Потому их планируют на тёплое время года. Для этого будущий жених или его представитель выходит на чьей-либо свадьбе к народу и объявляет дату следующего торжества. Для свадьбы накрываются столы, которые разделяются по группам. Старшие мужчины сидят отдельно от старших женщин, отдельно от них сидят молодые парни и молодые девушки, также раздельно. Это позволяет всем участникам вести себя более свободно, не сковывая торжество строгими рамками черкесского застольного этикета, и так поддерживался весёлый дух мероприятия. Сегодня люди среднего и молодого поколений уже не исполняют этого обычая и на празднествах сидят все вместе за одним столом. Но и нормы этикета сегодня значительно упростились и более не сковывают своими правилами участников, хотя об этом сокрушаются многие традиционные черкесы, люди старшего поколения.

Также и традиция стрельбы на свадьбах всё ещё изредка встречается среди черкесов. Тут надо понимать, что для черкеса стрельба в честь кого-либо, а особенно молодожёнов, означает признак уважения к человеку. Чем больше выстрелов – тем больше уважения. Понятно, что нормы современного мира ограничивают такое выражение чести нормами административного права, но мы должны понимать, что это символ высокого этикета, а не признак бескультурья, как сегодня считают некоторые люди в России. В своей сути оно ничем не отличается от лихорадочного группового гудения сигналов автомобилей свадебных кортежей в наше время. Традицию стрельбы в воздух, как бой пеших с всадниками и калым, прекратило советское государство, боровшееся с проявлениями жёстких традиционных обрядов. В 1930-е годы у черкесов в массовом порядке изымали оружие и скот, что привело к отмиранию обряда. В 1950-е годы в советской прессе на этот счёт появилась примечательная история, ставшая мемом. В газетах писали об излишне эмоциональном пастухе из Адыгеи, которого в суде оправдали за стрельбу в воздух из служебного оружия по смягчающим обстоятельствам, поскольку он праздновал рождение сына.

На праздники готовятся специальные лепёшки и пирожки из кукурузы, либо из проса для культовых обрядов – «матаз» с сыром внутри и «харэп» пустые. В случае, если при готовке невестка пробовала с ложки готовность блюда или если перед свадьбой намечался дождь, проводили специальный обряд. Говорили, что «невеста лопаточку кусала, поэтому из-за неё дождь идёт», намекая, что она нарушила запрет на пробу еды с лопатки в новом доме, чем разгневала природу. Для завершения обряда золовка выводила невестку на задний двор, сама становилась с передней его стороны, и они кидали друг другу лопатку через крышу дома трижды. Обряд нёс и воспитательную функцию, через которую невестка училась исправлять свои ошибки по совету родственников.

К ещё одной ритуальной теме относится свадебная молитва. Обычно для неё выбирают грамотного мужчину, владеющего ораторским искусством, хорошо знакомого с традициями или Кораном в зависимости от религиозных предпочтений семьи. В правую руку он берёт чашку с варениками-халыжу, а в левую кружку алкогольной махсымы. Так он совершает молитву, после которой берёт себе три лепёшки для угощения мужчин из гостей, отпивает махсыму и уходит. Остальное доедают и допивают присутствующие.

Соблюдают также ритуал снятия с невесты платка родственницей, распространённый и сегодня. Для этого используется металлический нож, которым платок поддевают и после вешают на дверь. Железные предметы и кузни очень почитаются в причерноморском черкесском обществе и связаны с образом небесного кузнеца Тлепша. В прошлом в кузни приносили новорождённых младенцев, которых обмывали водой из чанов, служащих для остужения раскалённого металла. Целительной силой обладали кузнецы. Если у женщины часто умирали дети, то её беременной приводили к кузнецу и обливали использованной для закалки железа водой, смешанной с углём в сопровождении молитв. Металлические предметы (ножик – мужчинам, и ножницы – женщинам) иногда кладут в могилу. Считается, что так дух умершего будет защищён от тёмных сил. В местах исполнения народных ритуалов подвешивают плуг и кузнечный молот, как символы благополучия. Такой символ сегодня можно увидеть в ауле Большой Кичмай у памятника погибшим в Кавказскую и Великую Отечественную войны.

Корни этого ритуала уходят в глубокую древность. В районах проживания причерноморских черкесов учёные нашли немало примитивных древних кузнечных мест в виде каменных расколов с формами для литья. Они относятся к эпохе строительства дольменов от 4 до 5 тысяч лет назад. Рядом с такими местами находят «тлепшиевы могилы» – курганы, в которых хоронили кузнецов. Их отличает обилие насыпанного сверху кузнечного шлака – смеси окислившегося железа и глины. Как правило, недалеко от них, рядом с ручьями и дольменами, находят остатки древних кузен. Кузнецы той далёкой эпохи использовали сидерит для выплавки из стружки примитивных железных пластинок, предназначенных для ритуальных целей. В те далёкие времена кузнецы умели плавить лишь примитивные ритуальные плашки посредственного качества, которые использовали при ритуальных захоронениях в дольменах. Примером старины этой традиции являются названия реки Аше и аула Кичмай в Лазаревском районе города Сочи. По одной из версий, река Аше может быть переведена с черкесского языка как «оружие» («Iэщэ»). Аул Большой Кичмай находится сегодня в восьми километрах от моря выше по течению реки Шахе. Он принял старое название, которое также сохранилось в названии реки, впадающей в реку Шахе выше в горах на месте существовавшего до Кавказской войны аула Кичмай и переселенческого посёлка на рубеже XIX—XX веков. Его название можно перевести как «старая кузня» или «запах кузни» («кыщмаэ»). Долины рек Аше и Шахе и сегодня изобилуют археологическими находками кузнечных инструментов и наковален разных эпох. Исторические документы сохранили многочисленные свидетельства присутствия в этих местах мастеров кузнечного дела, которое было очень развито среди горных черкесов, хотя и производили они продукцию низкого качества. Изучение археологических находок в долинах этих рек наводит на мысли о намного более древней истории местных «кузнечных» топонимов. К сожалению, этот вопрос сегодня крайне слабо освещён в науке, но можно уже сейчас с уверенностью связать «кузнечные» названия рек с древнейшим периодом истории региона.