Виталий Штыбин - Танцы, горы и каштановый мёд

На первом этапе традиционного свадебного ритуала, подробно описанного в книге историка Тамары Чунтыжевой о свадебных обрядах причерноморских адыгов-шапсугов, после умыкания из родительского дома невесту отвозили в дом жениха с песнями. У входа жених сбегал, соблюдая традицию избегания. Это очень мощная традиция в черкесском обществе, которая сильна и сегодня. И если жених избегает встречи с родителями в течение примерно месяца, то с тёщей он может не встретиться никогда, как и невестка с отцом жениха. Впрочем, сегодня допускаются исключения для крайних случаев вроде похорон. Для этого невестке или тёще необходимо сделать подарок, чтобы разово встретиться для решения какого-либо семейного вопроса. Иногда это приводит к сложностям, когда мать жениха переезжает вслед за семьёй молодых в другой город, чтобы быть рядом, и для этого ей приходится снимать жильё в соседнем с ними доме. Даже традиционные дома строятся со вторым входом сзади, чтобы родственник мог вовремя уйти от встречи. В случае случайной встречи на улице родственники делают вид, что не знают и даже не видят друг друга. Раньше молодожёны тоже избегали друг друга днём и виделись лишь после заката солнца и до рассвета. Среди причерноморских черкесов считается, что таким образом между ними лучше сохранялись чувства любви и страсти.

Удивительно, но на традиционной черкесской свадьбе молодожёны вовсе не главные персонажи. Всю свадьбу невеста стоит закрытая покрывалом в углу, а жених в это время вообще скрывается у родственников. В первый день в новом доме невесту встречали женщины из семьи жениха, гости осыпали её монетами, конфетами, небольшими пончиками, орехами, символами благополучия и многодетности будущей семьи. Их собирали для себя дети. Эта мелочь называлась лакумами («лэкъумэ»), образ обрядовой пищи. Сегодня так называют небольшие пирожки без начинки или с сыром, которые раздают на праздничных и траурных мероприятиях гостям. Невеста уходила в свою комнату, обустроенную для постоянного проживания без выхода. Как и упоминалось выше, к ней ходили танцевать гости, но сама она из дома выходила только в сопровождении подруги и лишь когда не было шанса встретиться с людьми.

Особую роль играл обычай «тэщерыпэ/тещэрып1э». Молодожёны по совету с родителями выбирали достойную семью, не связанную с ними узами кровного родства. Эта семья должна была принять невесту на небольшое время, как промежуточное место между домом невесты и домом жениха. Члены этой семьи навсегда становилась по отношению к невестке аталыками, то есть вторыми родителями. В такой семье невестка жила не более месяца, а чаще всего 1—3 дня, пока семья жениха не подготовит дом или комнату для молодых. С аталыками невеста общалась свободно, после того как они сделают ей подарок. Обычно в этом доме проводили обряд мусульманского бракосочетания либо сразу в доме жениха. Только после него и урегулирования вопросов с калымом жених мог сблизиться с невестой. Причём обряд считался очень важным – без него люди в браке и рождённые от них дети могли подвергаться ограничениям в обществе как незаконнорождённые. Считается, что проживание в доме аталыка позволяет молодым избежать легкомысленных эмоциональных поступков и серьёзнее относиться к браку.

В первую брачную ночь жених разрезал шнуровку девичьего корсета «пши-кафтан/пшащэ». Такой кафтан незамужние девушки носили с раннего детства, снимая его лишь на ночь. Он обтягивал талию и грудь, под которую в него вставляли мягкие дощечки, поскольку большая грудь считалась у черкесов некрасивой. Такие кафтаны девушки носили ещё в начале XX века, после чего традиция прервалась. У причерноморских черкесов ношение пши-кафтана было менее распространено, чем у соседей. Видимо, тоже турецкое влияние.

Ну и какая свадьба без знатной выпивки? Да, сегодня у черкесов это так, но раньше всё было несколько иначе. Трезвый подход к жизни считался в обществе хорошим примером. Пьяниц недолюбливали и не уважали. Считалось, что любая зависимость делает человека несвободным и бесчестным. Конечно, попробовать разрешалось всё, но в меру. Поэтому и на свадьбах старались исключить чрезмерное употребление алкоголя, а молодожёны вообще избегали его даже в последующие месяцы после свадьбы. Однако алкогольные напитки всё же присутствовали на столе. Для этого специально готовили слабоалкогольный напиток «махсымэ», или «бахсымэ», на обжаренном просе или пророщенных кукурузных зёрнах с добавлением мёда для брожения. Напиток этот известен так же как буза в турецком исполнении. Махсыма обычно прозрачная, немного мутная (есть и версии с густым коричневым напитком в кабардинском варианте) и имеет коварное свойство опьянять, пока ты сидишь и наслаждаешься её вкусом. Стоит только встать из-за стола, и ноги начинают заплетаться, хотя голова остаётся трезвой. По тому же рецепту готовили свежие напитки, похожие на квас, с охлаждающим эффектом, которые начинали бродить на второй – третий день, если их не выпить сразу. Что касается русской водки, то до начала XX века черкесы её применяли разве что в лечебных целях, и лишь в советское время она вошла в обиход как полноценная выпивка. До этого крепкие напитки гнали, как самогон, из зерна или фруктов, наподобие чачи, либо предпочитали вино.