Вадим Дёмин - Ангола - Путешествие во времени. Часть пятая

1. К процессу распада прямо или косвенно «приложили руки» наши западные идейные противники.

Возможность распада СССР рассматривалась и моделировалась в западной политологии (Элен д’Анкосс – «Расколовшаяся империя», 1978) и публицистике советских диссидентов (Андрей Амальрик – «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?», 1969).

Также разделение СССР на несколько государств было прописано как одна из целей Директивы 20/1 СНБ США от 18 августа 1948 года, которая, кстати, действует до сих пор.

2. Распад СССР происходил на фоне целенаправленно создаваемого общего экономического, внешнеполитического и демографического кризиса.В 1989 году впервые официально объявлено о начале экономического кризиса в СССР (рост экономики сменяется падением).

Значительно «просел» фундамент социализма не только в Анголе, но и в других странах. И, как писал автор, фразу «Нам бы вернуться до колониального» здесь произносили с ностальгией. И он был прав. Раньше здесь, в Новом Лиссабоне все было гораздо лучше, чем в 1990-м….

Делая зарисовки с натуры о наших соотечественниках, живущих за границей, автор писал о самом простом, банальном, порой непонятном для остальных – о жизни тех, кто выживал в этой центральноафриканской стране, об «искусственном голодании» в течение всей командировки, о жестоких болезнях, которые они зарабатывают при таком образе жизни, о попытках толкнуть на местном рынке привезенные с Родины утюги, кастрюли и сквородки.

Итак, слово автору….

«АФРИКА КРАСНАЯ И ЧЕРНАЯ

…«И дома, и за границей мы остаемся такими же как и прежде. Мы пытаемся убежать от себя, показаться лучше добрее, свободнее, но проклятая природа выдрессированного десятилетиями организма вставляет нас обратно в задуманную форму.

Как странно все в нашей жизни. Все перевернуто с ног на голову. Из наших «почему» можно выстроить целый город вопросительных знаков. Где то время, когда, как писал Иван Бунин, в каждом россиянине жило чувство собственного достоинства и гордости за свою державу? Куда все провалилось, измельчилось под какими-то жерновами, куда унеслось? Где-то бродят по свету нищие, униженные, часто скрывающие свою национальную принадлежность, и при этом пытаются всех учить: как нужно торговать, сеять, строить лучшую жизнь, применять марксизм-ленинизм, бороться с империализмом.

Что поразительно, к их советам долгие десятилетия прислушивались миллионы совсем не наивных, а вполне серьезных людей, которые твердо верили, что та система, которая победила в стране Большого брата, непременно возьмет верх во всем мире, и надо хорошенько подготовиться.

Ну и, ясное дело, те, кто копировал эту систему, постепенно стали превращаться в некое подобие нас, опровергнув тем самым все теории о национальных генотипах. Образовался как бы единый генотип «хомо сапиенса, строящего социализм…».

…Внизу нервно прохаживался мой гид из местных. Некое высокое лицо устраивало прием, и ему было велено проводить меня в ресторан.

Минут через семь мы уже входили в праздничный, кондиционированный зал, в середине которого под наблюдением белого метрдотеля колдовали проворные официанты, добавляя последние штрихи к великолепию яств на огромном прямоугольнике стола.

Тут были и дары щедрого Атлантического океана, виртуозно приготовленные португальскими кулинарами, прибывшая из далеких краев бледно-розовая лососина, понятная дорогим гостям икра, ароматный, совершенно экзотический суп, рецепт которого был рожден еще в колониальную эпоху, шампиньоны, запеченные в тесте с креветками, тонкие вина, которые стоявший за спиной официант наливал каждый раз, когда бокал оказывался пуст.

В середине пира хозяин вытащил несколько листов бумаги и прочитал о дружбе, которая издавна связывает, о трудной борьбе его народа против наглого врага, пользующегося помощью одной державы, о необходимости увеличения нашей помощи в этой борьбе, чтобы форпост свободы оставался непокоренным.

После обеда хозяева сели в «Мерседес» и унеслись в темноту столицы.

– Может, и нам проехаться по ночному городу? – спросил я своего знакомого.

– Мы же ничего не увидим, – возразил он. – Да и не рекомендуется. Постреливают.

– А какие-нибудь ресторанчики остались? Помнишь, мы как-то нашли на набережной неплохие креветки.

– Запомни: креветки ты видел сегодня в первый и последний раз. Я тоже вижу их нечасто – только на приемах.