Кшиштоф Занусси: Как нам жить? Мои стратегии

Абсолютного успеха тоже не существует. И слава богу, иначе что бы мы делали, добившись его? Замерли без движения? Успех непрочен и, следовательно, неидеален. Я часто думаю о людях, успех которых измерим: об ученых, совершающих великие открытия, о спортсменах, бьющих рекорды, о предпринимателях, умножающих богатства, и художниках, к которым принадлежу сам. Что объединяет людей в погоне за настоящим успехом? Думаю, осознание нереализованности. Никто и никогда не добьется всего того, к чему стремится. А если добьется, значит, планка была поставлена слишком низко.

Не хотел бы вдаваться в рассуждения о взаимосвязи успеха и счастья. В юности я с горящими глазами читал книгу “О счастье” профессора Владислава Татаркевича [2]. Приводя множество разнообразных определений счастья, выдающийся философ создал настолько ясное и понятное руководство, что, хотя сегодня я не помню и половины, ни в коем случае не позволю себе говорить о счастье как вещи очевидной.

Очень часто приходится встречаться с примитивными взглядами на то, что для любого человека должно быть в жизни самым главным. Как жить, чтобы достичь состояния, которое я считаю лучшим из возможных и доступных мне состояний? Выше уже прозвучал один совет: искать гармонию в хаосе, порядок в беспорядке. Универсален ли этот совет? Не знаю. Когда я задумываюсь о нем, мне кажется, его нельзя оспорить. Гармония и порядок, единство мыслей, чувств и действий – это условие, увеличивающее наши шансы прожить жизнь хотя бы относительно успешно. Успешно, то есть счастливо.

Спрошу еще раз: у каждого ли человека есть шанс на успешную жизнь? Рационального ответа нет, равно как и возможности провести на эту тему исследования. Наблюдая за жизнью, мы невооруженным глазом видим, как много людей производят впечатление неудачников (возвращаясь к мотиву “стоптанных тапок”). Но действительно ли их жизнь не удалась и в каком смысле? Если смотреть на субъективную оценку, на то, что очень многие недовольны жизнью, мы окажемся на тонком льду, ведь, возможно, эти люди ошибаются. Называют свою жизнь неудавшейся, в то время как нет поводов для того, чтобы она стала лучше. Возможно, у них были завышенные ожидания. Но какие – от себя или от судьбы? Если человек уверен, что ему что-то причитается, и не получил этого, он прав или ошибается? Кто убедил его в этом? А что можно сказать об ожиданиях от себя самого? Если кто-то генетически унаследовал короткие ноги и коренастую фигуру, но хочет быть высоким и худым, ему трудно сочувствовать, поскольку его хотение совершенно необоснованно. А если человек рождается слабым и больным, имеет ли он право всю жизнь обижаться на мир (или на Создателя, если верит в него)? Предлагаю сойтись на том, что все появляются на свет с определенным багажом возможностей – физических, духовных, интеллектуальных, эмоциональных (можно перечислять дальше). Жизненный потенциал у каждого человека свой, и если мы хотим трезво рассуждать о самореализации (или нереализованности), то должны понимать: уровень наших достижений зависит от возможностей, и оценивать его следует, помня, что мы получили на старте.

Грубоватая поговорка гласит: для сельской местности сойдет. Более жестокую шутку использовал в одном своем фильме Вуди Аллен. К психиатру, излюбленному герою Аллена, приходит пациент, страдающий комплексом неполноценности. Врач проводит с ним целый ряд вдумчивых бесед и наконец делает заключение: “У меня хорошая новость: у вас нет комплекса неполноценности – вы просто неполноценны”. Люди, недовольные жизнью по той причине, что хотели бы жить иначе, глупы, и им даже трудно сочувствовать. Вспоминается анекдот об арабском шейхе, который, опечалившись, сидит в своем гареме в окружении прекрасных жен. “О чем ты мечтаешь? – спрашивает одна из них. – Вокруг тебя собрались все красавицы этого мира”. А грустный шейх отвечает: “Мечтаю о другом гареме!” Сложно посочувствовать шейху, так же как сложно помочь тому, кто не в состоянии определиться со своими желаниями.

Оценивая самих себя, мы можем совершить две ошибки: себя можно переоценивать или недооценивать. Если из-за ошибочной самооценки мы поставим планку слишком высоко, то, сбив ее, будем переживать; если же она была слишком низко, это тоже обидно, ведь понятно, что мы могли прыгнуть выше. Из противопоставления двух неправильных оценок следует простая житейская мудрость, к которой я и веду. Человеку для жизни необходима правда. Правда о себе самом и о мире, в котором мы живем. Кто не ищет правду, проигрывает. Вся правда не открывается никому, однако очевидно, что одни люди находятся ближе к правде о себе, а другие – дальше. И поэтому я возвращаюсь, будто к рефрену, к словам о молодости. Это худшая пора жизни, поскольку именно тогда нам труднее всего понять, какие же мы на самом деле. Если, читая эту книгу, вы задумаетесь над тем, кто вы такие и ощущаете ли то, что мы приблизительно называем счастьем, я могу считать, что запись сохранившихся в памяти фрагментов разных встреч имела смысл.