Михаил Болтунов - Секретная миссия резидента «Патраса»

Вскоре лейтенанта Ивлиева пригласил к себе старший помощник командира эсминца. Он предложил принять участие в допросе командира фашистского минзага «Ульм» корветен-капитана Бита, спасенного из воды.

Поначалу Бит упорно отказывался говорить, ссылаясь на незнание английского языка. Однако четыреста граммов виски, принятые как «средство от простуды», наконец сделали свое дело. Капитан заговорил на английском. Вперив захмелевший взгляд в Ивлиева, он спросил:

– Почему у вас на корабле советский офицер?

– Странный вопрос, – усмехнулся старший помощник. – Они наши союзники.

– Мы должны быть союзниками против русских.

Этот ответ немецкого корветен-капитана вызвал искреннее возмущение всех присутствующих на допросе.

А дальше был переход эсминцев в главную военно-морскую базу Великобритании Скапа-Флоу. После совместного участия в бою лейтенант советского военно-морского флота Николай Ивлиев стал своим человеком на борту «Онслота». Английские моряки увидели его в деле. А это самое главное.

В Лондон Ивлиев и дипкурьеры добирались по железной дороге. На каждой станции им представлялась диковинная картина: в торговых палатках они видели упаковки с различными продуктами. И это в воюющей стране.

Не выдержав таких соблазнов, дипкурьеры попросили Николая, как человека, владеющего английским языком, сойти на одной из станций и купить по плитке шоколада. Кто-то из них даже пошутил: мол, это будет первая твоя дипломатическая миссия. Увы, миссия успешно провалилась. Обескураженный лейтенант возвратился в вагон ни с чем и объяснил, что деликатесы выдаются только по карточкам. Один из попутчиков не поверил и сам спустился на платформу. Каково же было удивление, когда он вернулся с шоколадом. Не зная на английском ни слова, тем не менее жестами, улыбкой «уговорил» продавщицу, и та отступила от строгих правил. Что ж, неприятный, но весьма полезный урок.

По приезде в Лондон Ивлиев представился послу Ивану Майскому, временно исполняющему обязанности военно-морского атташе контр-адмиралу Николаю Харламову и начальнику конвойной службы капитану 1-го ранга Николаю Морозовскому.

«Лондон военного времени, – напишет позже Николай Васильевич, – был чем-то вроде дипломатической “Мекки” для всего остального мира. Он приютил на своих пространствах официальных и неофициальных представителей, как свободных независимых, так и оккупированных фашистами государств.

В этом городе сосуществовали представительства самых различных течений, иногда даже противоположных политических систем одной и той же страны: от короля Хокона VII и югославского Петра II до главы французского движения Сопротивления генерала де Голля и югославских партизан.

Советский Союз имел в Лондоне отдельное посольство, при так называемых “малых государствах”».

Попав в эту дипломатическую «Мекку», молодой лейтенант, признаться, поначалу оробел. «Мои личные скромные возможности, а тем более далеко не элитная биография, никак не соответствовали тем поистине историческим задачам, которые предстояло решать в сложных, неординарных военных условиях», – считал Ивлиев.

Здесь, в столице Великобритании, он познакомился с братьями Голицыными, графиней Толстой и ее племянником молодым графом Михаилом Толстым. Он же был далек от графских кровей. Родился, как говорит сам Николай Васильевич, «на диком крестьянском хуторе» в голой заволжской степи, где-то между Камышином и станцией Кайсацкой. С детства помнит одну безрадостную картину: под горячим солнцем до самого горизонта колышутся ковыли, взмывают в небо пыльные смерчи, катятся высохшие перекати-поле. Он всегда считал, что песня «Степь да степь кругом» – о его родине, со знойными миражами летом и жестокими вьюжными бурями зимой. Именно в их степи, как и поется в песне, замерзали сбившиеся с дороги ямщики. Впрочем, не только ямщики. Такая горькая участь постигла одного из братьев Николая.

Всего их, братьев и сестер Ивлиевых, в семье было тринадцать. И он, Николушка, – самый младший. Ему больше других и доставалось от мачехи. Весь свой гнев и раздражение «новая мать», как представил ее отец, вымещала на самом младшем и беззащитном члене семьи: нередко забывала покормить, в жестокие зимние морозы и пургу посылала к соседям за хозяйственными безделушками, часто поколачивала ребенка. Она не очень-то и скрывала свое намерение избавиться от лишнего рта. И, возможно, избавилась бы, да Николке несказанно повезло. Однажды на их хутор приехал брат отца – Иван Степанович с семьей.