Елизавета Бута - Душегуб. История серийного убийцы Михасевича

– Все уже решили, кто чем будет заниматься? – спросил кто-то из ребят на выпускном. Вечер был уже на исходе. Все они уже изрядно выпили, и настроение сейчас у всех было таким, каким оно бывает только на выпускном, когда веришь, что с завтрашнего дня у тебя начнется большая, взрослая и наполненная приключениями жизнь. Они сидели на заднем дворе школы, как то делали сотни раз до этого, но теперь никто из учителей не мог их разогнать, потому как никакой власти над ними они уже не имели. Несколько человек ответили, что собираются уехать учиться в техникум, парочка сообщила, что собираются поступить в старшую школу. Кто-то из девочек сказал, что уже устроился на завод, расположенный в соседней деревне.

– Михасевич, а ты что не пьешь? Боишься пойти по стопам отца? – спросил кто-то, указывая на пустой стакан подростка. Все тут же рассмеялись, а Геннадий Михасевич автоматически отставил стакан в сторону.

– Не обращай внимания, – прошептала Лена, которая считала себя ответственной за Михасевича сегодняшним вечером. Геннадий благодарно улыбнулся и смело посмотрел прямо в лицо девушке. Лена смутилась, и ее щеки тут же покраснели. Ей было неловко, что ее желание спасти всех слабых и угнетенных, кажется, истолковали иначе.

Михасевич благодарно улыбнулся, а уже под утро пошел провожать Лену до дома, так как ей нужно было возвращаться через лес в соседнюю деревню. Лес в предрассветной весенней дымке пугал и вдохновлял одновременно. Они правда хорошо провели время, пока шли к дому девушки. Лена с удивлением для себя поняла, что молчаливый и застенчивый «сын алкаша» действительно нормальный парень, ничем не хуже и не глупее других. Она, как и все, с настороженностью относилась к нему. В конце концов не зря все школьные годы его сторонились, не зря все учителя говорили, что из него никогда ничего путного не выйдет. С другой стороны, мало ли кто и что говорит, мало ли как человеку не повезло с родственниками, он же не виноват во всем этом. Так или иначе, девушка решила, что дружить с ним точно можно и нужно. Возможно, у него появятся еще друзья, компания, девушка. По крайней мере, он действительно самый приятный и умный парень из всех, с кем на тот момент ей доводилось общаться, а тот факт, что он всегда с большим трудом подбирал слова для ответа, даже начинал казаться милым. Казалось, что он как будто боится показаться глупым и смешным, стесняется ее, но, в отличие от других деревенских парней, он не стремился показаться опытным и самоуверенным мужиком, который с пренебрежением относится ко всему, что говорит или делает девушка. Вчерашний выпускник Михасевич, казалось, с искренним интересом и даже каким-то восхищением относится ко всему, что говорит или делает Лена. Девушке льстило такое отношение. Возможно, она еще не успела его полюбить, но уж точно Михасевич начинал ей нравиться.

Инстинктивно Геннадий понимал, что не стоит рассказывать отцу о Лене. Само упоминание о ней в стенах этого дома казалось ему чем-то неприятным, как будто оскорбляющим девушку. Однако вскоре Модест все же заметил, что сын как-то подозрительно много времени проводит вне дома, и это начало раздражать его. Сын сейчас был последним человеком, на которого тот имел влияние, и Модесту было жизненно важно сохранить этот контроль. Он не хотел, чтобы сын уезжал учиться в ПТУ или техникум, уходил в армию или женился. Больше всего ему хотелось, чтобы Геннадий продолжал жить с ним в доме, ухаживал за ним и иногда выпивал за компанию. Последнее сын не любил делать категорически. Если ему не хотелось ругаться с отцом, Геннадий мог посидеть над полной рюмкой за столом, но никогда ее не выпивал. Ему было неприятно состояние опьянения. Тут же начинало казаться, что он сейчас потеряет над собой контроль, будет выглядеть глупо и смешно, как обычно и выглядят пьяные люди.

– Жениться собрался? Они все одинаковые, все ищут где получше кормят. Надо ж быть таким тупым, хотя б нашел себе кого после армии. Кто тебя три года ждать будет? – с каким-то легким злорадством стал говорить отец, когда Геннадию пришла повестка. Это произошло как раз после того, как Михасевич решил сделать предложение Лене.

Я любил только Лену. Со всеми остальными женщинами в моей жизни у меня не было никаких близких отношений. Когда мы с ней расстались, во мне стала расти злоба. Даже с женой мы редко разговаривали, я просто помогал ей по хозяйству, да и все.

Девушка жила в соседней деревне, работала на заводе и собиралась пойти учиться в техникум. Михасевич часто провожал девушку с работы, чтобы той было не страшно возвращаться одной через лес, и завороженно слушал о ее планах и мечтах. Их отношения были больше дружескими, чем романтическими, но в деревне все постепенно стали считать их парой. Лена не замечала этих слухов или не хотела замечать. Ей льстило отношение Михасевича, а заводить другие романы не хотелось. Быть одинокой девушкой в деревне так же предосудительно, как и бегать на свидания с разными людьми. В любом случае будут говорить что-то неприятное. Лучше всего, когда тебя считают чьей-то девушкой. Никто не лезет с ненужными предложениями, никто не сплетничает о тебе по вечерам.