Виктор Еремин - Бедная Мата Хари и другие истории из мира интриг и интриганов

Любопытно, что в дни, когда в Польше приняло массовый характер забастовочное движение под руководством профсоюза «Солидарность» (весна-лето 1988 г.), в архиве британского министерства иностранных дел польский историк Вл. Ковальский «совершенно неожиданно обнаружил» секретный отчет группы представителей Польского Красного Креста (ПКК), которая по приглашению фашистского руководства Германии работала в Катыни весной-летом 1943 г. В отчете, в частности, было заявлено, что польских офицеров расстреливали с конца марта по июнь 1940 г. Главным доказательством этого факта комиссия предъявила найденный в одной из могил «чудом сохранившийся» Дневник некоего майора А. Скольского. Обреченный герой вел свой дневник «весь путь к месту расстрела и прямо перед расстрельной ямой». Причем конечной датой в дневнике стоит 6 часов 30 минут утра 9 июня 1940 г. Под нею записано, что советские палачи только-только отобрали у майора обручальное кольцо и часы (но не тетрадку и ручку!). Заканчивается дневник словами «Что с нами будет?».

В 1988 г. руководство «Солидарности» добилось назначения парламентских выборов в Польше на июнь 1989 г. В разгар предвыборной кампании в феврале 1989 г. в широкой польской прессе были опубликованы и секретный отчет группы ПКК 1943 г., и Дневник майора А. Скольского. Если у любого мыслящего читателя Дневник Скольского ничего, кроме гомерического смеха, вызвать не может, то у предвзятых поляков эта публикация спровоцировала взрыв ненависти к русским и к польским коммунистам заодно. «Катынское дело» сыграло важнейшую роль в победе «Солидарности» на выборах 1989 г.

Члены ЧГК в Катыни

Но вернемся к событиям военной поры. Смоленск был освобожден от фашистской оккупации 25 сентября 1943 г. В первые же дни была создана Чрезвычайная Государственная комиссия (ЧГК) по расследованию злодеяний гитлеровцев на оккупированных территориях. Возглавил комиссию академик, генерал-полковник медицинской службы Н.Н. Бурденко – главный хирург Красной Армии. Его же назначили председателем Спецкомиссии по Катыни. Членами ЧГК стали: великий русский писатель, академик А.Н. Толстой; митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич); председатель Всеславянского комитета, генерал-лейтенант инженерных войск А.С. Гундоров; первый заместитель наркома здравоохранения СССР по лечебно-профилактической работе, председатель Исполкома Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР С.А. Колесников; нарком просвещения РСФСР, академик, историк, дипломат В.П. Потёмкин [36]; начальник Главного военно-санитарного управления РККА генерал-полковник Е.И. Смирнов; председатель Смоленского облисполкома Р.Е. Мельников. Для выполнения поставленной перед нею задачи комиссия привлекла лучших судебно-медицинских экспертов страны: главного судмедэксперта Наркомздрава СССР, директора НИИ судебной медицины В.И. Прозоровского; заведующего кафедрой судебной медицины 2-го Московского мединститута В.М. Смольянинова; старших научных сотрудников НИИ судебной медицины П.С. Семеновского и М.Д. Швайкову; главного патолога Брянского фронта, профессора кафедры патологической анатомии 1-го Московского мединститута, майора медицинской службы Д.Н. Выропаева. В постсоветские годы все эти уважаемые честные советские люди были представлены нашему обществу как лжецы и творцы чудовищнейшей фальсификации. Больше всех отечественные «борцы за правду» стараются затоптать в грязь А.Н. Толстого и Н.Н. Бурденко. Зависть к мертвым – тяжелейшая болезнь амбициозной интеллигенции.

В Смоленской области ЧГК предстояло расследовать убийство примерно 135 тыс. человек – расстрелянных, повешенных, закопанных в землю живьем, сожженных. Изучение катынских погребений было лишь малой частью ее работы. Рядовые эксперты трудились там более четырех месяцев, но члены комиссии добрались туда только в январе 1944 г. Как утверждают сторонники германо-польской версии катынских убийств пленных поляков, именно в эти месяцы и были сфальсифицированы все доказательства фашистского преступления.

Как бы там ни было, ко времени приезда членов ЧГК было документально подтверждено, что до захвата Смоленска гилеровцами «в западных районах области на строительстве и ремонте шоссейных дорог действительно работали польские военнопленные офицеры и солдаты. После начала военных действий в силу сложившейся обстановки их не смогли своевременно эвакуировать, и все военнопленные, а также часть охраны и сотрудников лагерей попали в плен к немцам. Многочисленные свидетели видели этих поляков близ Смоленска в первые месяцы оккупации до сентября 1941 года включительно» [37].