Борис Гончаров - Эпизоды на фоне СССР 1936—58 гг Книга 3 Часть 3-3

Письмо от 4-го августа, телеграмма – 30-го. Т.е., иными словами, Полина уже около месяца ходит на почту в Воркуте совершенно напрасно. Затем, поискали Эдьке шляпу к зелёному пальто, но не нашли нужного размера. От огорчения пошли на 14.00 в кино, «Золотая симфония» (Австрия), балет на льду. Перед фильмом успели съездить на Первомайскую, Семашко, где я не попал «в амплитуду» с зав. терапевтическим отделением (которую темпераментно отчитывал за какой-то явный промах мужчина – больной). Потому она сказала лишь, что адрес Бакулева целесообразнее искать в облздравотделе (Революции, 14). За недостатком времени мы не пошли в другой конец города, а – в кинотеатр «Центральный». Фильм весёлый, красивый и музыкальный, хороший. Полтора часа с удовольствием сидишь в зрительном зале. Понравилась, например, песенка-увертюра «Джеки…», которую и в самом фильме поёт негритянская девушка. Затем, пообедали в Доме офицеров, где я прочёл письмо. Это очень откровенная жалоба на северную «недостаточность» в культуре и радостях, т.б. ощутимых в пору молодости, да ещё – женской… Телеграмма содержала поздравление с началом учебного года (из расчёта – 1 сентября, откуда ей знать, что мы в этом году начинаем 29-го). В письме есть ещё заверение в желании отвечать и переписываться. В письме, которое я отправил на Север вчера, я провожу основную мысль, сформулированную Рахманиновым (Юрием!) для Крупнова Игоря: «Беги отсюда – и чем скорее, тем лучше, Воркута не для тебя!» (речь идёт о «вреде Севера» для многих, не имеющих «голубую» или иную кровь). Интересно, хватит ли у девочки настойчивости – ходить на почтамт на заре второго месяца моего молчания. Если – да, она получит это письмо.

Далее «спроворил» художественную часть в концертной программе. Ольги Петровны дома не оказалось, позвонил в училище – она будет там до 20.30. Это было началом полосы неудач. Позвонил Галочке (работает и вечером учится): «Привет! – Привет! – Как жизнь? В Туле ли Лилля!? – Да. – Ну, всего хорошего! А ты не знаешь её адреса? – Знаю: Коммунаров, 58, 5. – Спасибо! До свидания!

Это для грядущих, возможно, посланий. В справочном бюро узнали адрес медучилища (за 20 коп.): Менделеева, 3. После этого мы расстались с Эдиком до встречи в Сталиногорске (мне ещё надо было заехать ко Льву). Сходил «с исследовательской целью» по адресу, это – за пединститутом. Разыскал минут без 3 – 18 час., а в 18.00 – звонок с урока. Я был мгновенно окружён многоликим и премного любопытствующим букетом – исключительно из девиц. Еле разыскал удобное место, где я смог расположиться в непринуждённой позе – спиной к «общественности». Постояв весь перерыв (не буду же я разыскивать девчонку только по имени и фамилии при таком количестве от природы нескромных свидетелей!), поехал в институт. Здесь сейчас очень малолюдно (кто на практике, кто на целине, кто на строительстве «Лужников» в Туле, кто готовится к экзаменам usw). Узнал время начала занятий 29-го сентября. Пошёл мелкий, мерзкий, нудный дождичек, какой-то неопределённый: вроде и дождя-то нет, но и не сухо. Природа и то «супротивничает». Вечером я был на Коммунаров, 58. Предполагаемой маме «Лилиан» оставил записку для дочери: «Жду в сквере – против Дома офицеров. Саша. 04.09.58». Сквер – братской могилы страж, красивейший уголок города. Он невелик. Но очень зелен и «природен»… Около 9-и вечера у его входа я встретил Эллу, другую подругу Л. Она занята добыванием справки, удостоверяющей невероятность, невозможность её поездки в свиносовхоз вместе со всей группой. Видите ли, «в колхоз – ещё ладно, но в свиносовхоз!?..». М-да. Очевидно, это звучит менее аристократично, чем поездка «на рижское взморье или на Кавказ». В многочисленных разговорах и пересудах с не менее многочисленными подругами и друзьями, по всей вероятности, слово «свиносовхоз» лишено романтики приключения либо значительности, а это несомненно огорчит любительницу звучности фраз и призрака славы… Как только «джаз-крошка» отошла от меня, она встретила, идущую домой, Лилиан, собственно «Пышку». Не стал показывать, что я это заметил. Эллочка была менее тактична. Она подвела подругу ко мне и сообщила о своём присутствии тем, что очень мило сзади прикрыла своими ладошками мои глаза… «Пышка» сразу настроилась на «надутый» вид по причинам прошлых «грехов» Саши… Дома она отказалась от ужина, переоделась, познакомила меня с мамой и мы отправились «в ночь» выяснять неясности. Как я и предполагал, «надутость» зижделась на обиде. Почему я перед отъездом на Север не повидался с ожидавшей меня «Пышечкой», моей «крестницей»? Я решительно заявил, что огорчений и так хватает, так что нечего их создавать ещё и искусственно – предпочтительнее радость и «свет»… Когда этот инцидент был исчерпан, перешли к… своим прямым «обязанностям». Как всегда к концу рандеву Лилиан была очаровательна в своей нежности и робости. Едва успел на последний трамвай около 2-х часов ночи. В 2-а был на посёлке Кирова, на 5-м этаже. Но чтобы не будить «рабочий люд», я поднялся «этажом выше». На чердачную площадку. Где кое-как прокоротал до 6-и с помощью перемен положений тела и «Театральной» карамели, накануне приобретённой. Очень пригодилась телеграмма с Севера, художественно оформленная в виде раскрытой книги. Я её «открыл» и подложил на ступеньку, сильно здесь запылённую, как и всё на чердаках. И сел. Очень пригодилась! Спасибо, Полина за телеграмму ещё раз!