Андрей Потапенко - Москва Стрешневых

В таком состоянии дворец находится вот уже почти тридцать лет, всё более изнашиваясь и теряя характерные детали убранства. Так, разрушены и исчезли балюстрада балкона главного фасада, лепнина вокруг каминов в Белом зале с масками сатиров, оконные рамы в глухих оконных проемах столовой, остается всё меньше целых стекол, да и с самих оконных рам всё больше облезает краска. Внутри дворец всё больше отсыревает, во всех помещениях отчётливый запах мокрой штукатурки. От пустых стен гулко отдается каждый звук, то и дело по залам перекатываются голоса незваных посетителей, вместе с заброшенностью придавая этому месту мрачноватый оттенок. А лица атлантов на главной лестнице в здешней гулкой тишине, кажется, ехидно ухмыляются в ответ, будто знают какую-то великую тайну, что-то роковое, произошедшее в этих стенах, отчего дворец так и норовит укрыться за деревьями от любопытного взгляда.

Громада дворца поражает каждого, кто попадает сюда, уже с первого взгляда. В таком дворце просто не может не быть привидений, подземелий и своих собственных тайн и преданий… Не случайно еще в 1925 году здесь снимали мистический фильм о графе-оборотне. Впрочем, замок свято хранит свои тайны, не хуже военных, коих в этих стенах во времена «Аэрофлота» не могло не быть – пока что еще ни одной леденящей душу истории встретить не удавалось. Точно так же, как не удавалось встретить ни одного настоящего призрака. Если не считать готоподобных девушек или более чем земных фотомоделей.

И всё-таки, вероятно, в этом есть своя логика судьбы, потому что средневековому замку пристало быть заброшенным, обитаемым лишь призраками и тенями прошлого…

Современная планировка дворца (с. 13—14)

Сиреневое поле – объём дворца 1800-х гг.

Голубые поля – пристройки 1880-1890-х гг.

1-й этаж. Зелёным выделен сквозной коридор через здание

2-й этаж

3-й этаж

Но всё равно попробуем договориться с охраной и осмотреть усадьбу изнутри.

Первое, что предстает взору – почти полукилометровая кирпичная стена, вытянувшаяся вдоль шоссе. Эта стена вкупе с архитектурным решением самого дома издавна привлекала к себе внимание многих и многих, что отражалось и на страницах путеводителей по окрестностям Москвы 1920-х годов, и даже раньше – ещё в дореволюционных работах, заставляя видеть в ней то ли крепостную, то ли монастырскую ограду с диковинным замком позади.

Примерно посередине стена отступает чуть вглубь, образуя подковообразную площадку. Завораживают взгляд декоративные башенки по углам, напоминающие Царскую башню Московского Кремля. По центру, обрамляя подъезд к большим воротам, до сих пор сохранились два ряда тумб, защищающих края подъездной дороги и ворота от повреждения бортами карет, телег и прочего транспорта. А когда-то ряды тумб соединялись цепями. Судя по старым фотографиям, ещё сто лет назад они были чуть ли не вдвое выше – так нарос культурный слой, в том числе и после строительства эстакады. В стене, помимо больших центральных ворот, пробиты по бокам ворота поменьше – к храму Покрова Пресвятой Богородицы (справа), и ещё одни ворота, симметричные им, но давно закрытые, глядят прямо в парк.

Парадный въезд в усадьбу. Фото автора

Левая сторона дугообразной части ограды

с декоративной башенкой и декором. Фото автора

Главные ворота. Фото автора

Восточные (церковные) ворота. Фото автора

Створки ворот поражают кованым узором с лепестками. Любопытно, что все они – разные по внешнему виду. Главные (бо’льшие по размеру) и правые, церковные были заменены во время реставрации в 1990-е годы. А вот парковые, симметричные церковным, судя по всему, остались такими, какими вышли из мастерской и были установлены при заказчице – княгине Шаховской-Глебовой-Стрешневой. Церковные же, по версии, разработанной совместно местными краеведами и автором этих строк, были перемещены на наружную часть ограды и стали открываться навстречу, а не внутрь, как остальные, вероятно, ещё в 1890-е годы, с пристройкой приделов Николая Чудотворца и Петра и Павла. По всей видимости, именно тогда вместимость храма значительно выросла и створки ворот стали мешать проведению крестных ходов. Поэтому створки перенесли на внешнюю часть стены, а для укрепления ограды небольшая часть арки с внутренней стороны от ворот была заложена.