Сергей Довлатов - Переписка С.Д. Довлатова с И.П. Смирновым

Мы обсудили с Толей твой приезд. Решили, что в Мюнхене ты будешь жить у него, благо в его новом доме есть специальная гостевая комната. А в Констанце — у меня. Мои планы относительно поездки в Америку все более и более расстраиваются. Конференция в Вашингтоне организуется из многочисленных заседаний отдельных групп — каждая группа докладчиков объединяется какой-то темой. Так вот: группа (пэнел), в которой я участвую, состоит из немецких, австрийских и голландских славистов. Австрийцы и голландцы постепенно отпадают, п<���отому> ч<���то> не могут разыскать денег на поездку. Похоже, что на конференцию я не поеду. И тогда я просто прилечу на неделю в Нью-Йорк за свои деньги, когда это всем подойдет. Щеглов — московский структуралист, соавтор Жолковского, профессорствует в Канаде. Моя книжка о Пастернаке появится в Вене как приложение к «Венскому славистическому Альманаху» (печать — офсетная, почти самиздат). Читал в «Гранях» твой рассказ и статью Парамонова о славянофилах.[2] Если Парамонов читает по-немецки, то я вышлю ему (через тебя) мою немецкую статью на близкую тему.[3] Новости из Л-да — скудные. Звонил Валере Попову. У него вышла книжка (в основном составленная из старых рассказов). Лето он проводит в попытке устроить дочь на английское отделение университета. У Панченки какие-то неприятности на службе, п<���отому> ч<���то> он явился пьяным на заседание Ученого совета Пушкинского Дома. Азадовский, кажется, надеется вскоре появиться на Западе. По слухам, у него уже есть место в Университете, в Канне. Одним словом, картина тамошней жизни — рутинная.

Обнимаю тебя. Приветы — всему твоему семейству. Рената кланялась бы, не будь она в сей момент в Гамбурге, на похоронах.

Твой

Игорь

4 июня 85

1. David Rokeah (1916—1985) — израильский поэт, переехал в Палестину в 1934, скончался во время литературного турне по Германии в Дуйсбурге (Duisburg).

2. Парамонов Б. Славянофильство // Грани. 1985. №  135.

3. Smirnov I . Inofizielle Traditionalismus vs. ofizielle Messianismus. Zur Genese zweier russischer Kulturtraditionen // Text — Symbol — Weltmodell. Festschrift für J. Holthusen. München, 1984. S. 583—602.

***

49. Сергей Довлатов — Игорю Смирнову

7 июля <1985>

Дорогой Игорь!

Я тебе долго не писал, потому что абсолютно ничего не происходит. Родители мои здоровы, сынок растет, дочка не то чтобы вышла замуж, но переехала к одному славянскому юноше по фамилии Некрасов. Юноша, конечно, незатейливый, как большинство эмигрантских детей, но, во всяком случае, не наркоман, сохранил способность говорить по-русски, учится в колледже[1], а главное — осторожно водит машину.

Живем мы по-прежнему бедновато, но образ жизни — для меня чуть ли не идеальный. Я всего раз в неделю бываю на радио, Лена работает дома, короче, мы не служим, не ездим в проклятом метро, то есть практически живем не в Нью-Йорке, городе по-своему замечательном, но истощающем нервную систему.

У меня вышла книжка в «Ардисе»[2], скоро получу от них экземпляры и вышлю тебе. Книжка — без кокетства — плохая, хотя бы потому, что очень небеспристрастная, речь в ней идет о газете, масса узнаваемых прототипов, все мои обиды вылезли наружу.

В августе выйдет по-английски «Зона», и мой агент считает, что на этот раз я даже заработаю какие-то ощутимые деньги. На обложке они слово «Зона» нарисовали мелко, а «Записки русского тюремного гарда» — крупно, для продажи. Так что я ощущаю себя не столько писателем, сколько тюремщиком.

В Карнеги-холле выступали Евтушенко с Вознесенским. Поверь мне, это было что-то страшное. Не просто безвкусно, пошло или глупо, а как-то вопиюще лакейски и позорно, вплоть до того, что Евтушенко танцевал, бил в барабан и выкрикивал: «Американцы и русские — братья». У Евтушенко лицо спившегося лесоруба, а у второго — жабья рожа, щеки лежат на плечах, кривлялись оба невообразимо. Сначала я посмеивался, а потом окончательно расстроился. Как-то я привык думать, что здесь, в эмиграции, все ненастоящее, а там — продажное, цензурное, но в каком-то смысле солидное, подкрепленное аудиторией, масштабами. Так вот, ничего подобного.

Кстати, вышел подарочный том «Союз писателей СССР», подзаголовок — «Пять десятилетий», т. е. — история Союза писателей с Первого съезда. В книге около тысячи фотографий, и нет ни одного писателя моложе 50-ти лет. Неужели они не понимают, что это — документ вырождения?! Причем самого явного, физического.

Да, я не совсем понимаю одну вещь. Если ты все же намерен за свои деньги прилететь в будущем в Нью-Йорк, то почему бы тебе не прилететь в том числе и на конференцию, выступить, показаться, урвать какое-нибудь приглашение на семестр? Я постараюсь сделать все возможное, чтобы уменьшить твои расходы, то есть в Вашингтоне ты будешь жить у кого-то из знакомых (не говоря о Нью-Йорке), кроме того, я отведу тебя на «Либерти», чтобы ты дал интервью и заработал 100—200 долларов, что я уже дважды проделывал с Серманом. И т. д.