Константин Гулькевич - Письма к Олафу Броку. 1916–1923

Со своей стороны, хотел бы присоединить к моим просьбам об остановке здесь две другие: одна бельгийка, вдова, просит навести справку о том, почему бельгийские и французские пленные, находящиеся в лагере Пархим [55](Мекленбург) не получают посылки, адресуемые отсюда через [ неразб. – ред. ] [56]. Можете ли запросить Ваших друзей корреспондентов и успокоить бедную баронессу Daelmann ? Затем, когда будете что-либо заказывать своему немецкому книгопродавцу, можете ли выписать для меня последний Bædeeker [57]о Скандинавии? Здесь имеются, но книгопродавцы считают марку за крону, когда она стоит менее половины. Если Вас это не стеснит, вспомните, пожалуйста, обо мне… За указание других книг большое спасибо! Целую ручки Вашей дорогой жены, Вас и детей обнимаю.

Ваш Гулькевич

Дорогой Друг Олаф Иванович

Наскоро хочу ответить телеграфным слогом на Ваши милые строки от 14 сего месяца.

1) номер с двумя кроватями числится за Вами с Йенсом [58]. Если бы он случайно оказался занятым, то откровенно буду просить отложить приезд денька на два. К сожалению, друзья мои у меня не засиживаются. Следовательно, вопрос этот решен, как Вы желали. Не правда ли?

2) Относительно поездки Йенса Вы правы, что доставка припасов в Петроград и Москву крайне ленива с одной стороны, а с другой, что там скопляются беженцы изо всюду. Но я мечтал бы для него о Сибири. Что скажете Вы на это? Там все в изобилии. Люди русские, климат здоровый и обстановка не пессимистическая. Если Вы согласитесь со мной, то буду искать верных Вам людей, которым можно было бы поручить Вашего сына. Ливены [59]ничего еще не ответили. Господин Нейбах [60], который вместе со Стаховичем [61], шлет Вам и семье Вашей лучший привет.

3) Относительно Вашей поездки с Christiansen [62], то я не вижу здесь препятствий и несвоевременности, которых Вы боитесь. К Вам в Христианию прибудет скоро один банкир Григорий Давидович Лесин (еврей) [63]для размещения займа свободы [64]. Он владелец газеты «День» [65]. С ним Вы посоветуйтесь, я его направлю к Вам. Он еще больший оптимист, нежели я.

Весьма приветствую мысль о приглашении Милюкова. Но теперь невремя. Он очень нужен дома в настоящую минуту. Я Вас предупрежу, когда стукнет «пора».

К сожалению, нет у меня свободного времени, чтобы лишний раз повторить Вам, как я неизменно в мыслях с Вами и дорогой Вашей страной. Маленькимутешением является присутствие Стаховича – но этого недостаточно.

Засим, нежно обнимаю Вас и детей и целую ручки Вашей жене.

Неизменно Ваш

Гулькевич

Последняя филологическая статья, которую я прочел в каком-то толстом немецком журнале была посвящена вопросу о формах «ой» и «ою» в творительном падеже в сочинениях Тургенева. Очень интересна. Если привезете с собой какие-нибудь Ваши статьи – страшно буду Вам обязан.

Дорогой Друг,

До слез меня тронуло доброе ласковое Ваше письмо от 17/4 сего месяца. Я никогда не сомневался в Вашем отношении ко мне, но Ваша забота относительно моей судьбы в связи с тем, что происходит на Неве – меня глубоко растрогала. Вы и Ваша супруга такие чудные люди, каких и среди норвежцев (это для меня высшая проба) – редко найти. Низко кланяюсь Вам и сердечно благодарю Вас. Надеюсь, что Господь сжалится над многострадальною моею Родиной. Но Вашего внимания ко мне в тяжелую для меня, или скорее могущей быть для меня тяжелою минуту я никогда не забуду. Обнимаю Вас крепко и целую ручки Вашей жены.

За Герцогиню [66]большое спасибо. Она очарована Вами и Вашей супругойи поражена Вашим великодушным попечением о ней. Сегодня позволяю себе переслать Вам для нее ожерелье Josephine de Beauharnais [67]. Это украшение она увезла из России с разрешения кого следует. Они составляют большую ценность, и она предпочла иметь их в Норвегии, нежели дома.

Много думал о Jens’ е [68]и нахожу, что Вы правы отложив его путешествие в Россию до более спокойного времени. Он еще слишком молод для того, чтобы иметь возможность использовать свое пребывание в «кипящем котле» – как бесстрастное накопление впечатлений. Он, вероятно, не остался бы равнодушен, и тогда, вместо пользы для его здоровья получился бы вред. Будем надеяться, что обстоятельства скоро позволят ему предпринять его образовательную поездку.

Продолжаю здесь адскую, не дающую удовлетворения работу. Напряжения много – результатов же не вижу до сих пор никаких. Светлое воспоминание о тринадцатимесячном пребывании в Норвегии остается утешительным и бодрящим средством идти по тернистому пути далее. Еще и еще большое спасибо. В «словах» не выразить моей благодарности.