Вячеслав Огрызко - Кто и почему запрещал роман «Жизнь и судьба»

В 1936 г. я начал работу над романом «Степан Кольчугин». Работа эта заняла у меня 4 с лишним года. Работу над романом я не довёл до конца, этому помешала война. «Степан Кольчугин» печатался отдельными частями в альманахе, в журнале «Знамя», выходил в «Роман-газете». Целиком первый том романа дважды издавался после войны.

Война застала меня в самом начале работы над 2-ым томом «Степана Кольчугина». Летом 1941 года меня призвали в армию, присвоили звание интенданта 2-го ранга. Я был назначен специальным корреспондентом ЦО НКО СССР «Красная звезда». В начале августа я выехал на фронт в Гомель. Я был свидетелем того, как немецкая авиация сожгла Гомель. Вместе с войсками Красной Армии я проделал путь отступления по Белоруссии, Украине. Пережитое, виденное, слышимое за это время явились материалом для моей повести «Народ бессмертен», которая издавалась многими изданиями в СССР, а также имел свыше 20 изданий за границей. В 1942 году я был свидетелем обороны Сталинграда от первых дней её до начала нашего наступления. Очерки, посвящённые обороне Сталинграда, печатались в «Красной звезде», печатались отдельными изданиями, переводились на иностранные языки. Войну я закончил в Берлине. Я был свидетелем освобождения Киева, Одессы, Варшавы, Люблина и ряда других польских городов. Был свидетелем битвы за Белоруссию, освобождения Минска. Всё написанное мною за это время публиковалось главным образов в газете «Красная звезда». В 1946 году в Гослитиздате вышла моя книга «Годы войны», куда помимо «Народ бессмертен» и цикла очерков «Сталинград» вошли рассказ «Жизнь», очерк «Треблинский ад» и многие другие. В 1947 г. [Гроссман ошибся на один год, не в 1947, а в 1946-м году. – В.О.] в журнале «Знамя» была опубликована моя пьеса «Если верить пифагорейцам», получившая отрицательную оценку в критике. Пьеса эта была написана мной до войны. [В 1947 г. Гроссман вскользь упомянул: «После войны я написал пьесу «Старый учитель» для еврейского театра, в основу её лёг написанный мной в 1943 г. рассказ». – В.О.]

В 1945 г. я взял на себя редактирование «Чёрной книги» о массовом убийстве еврейского населения немецко-фашистскими оккупантами.

Моей основной работой в послевоенное время было написание романа, посвящённого Великой Отечественной войне. Работу эту я начал ещё во время войны, посвятил ей 8 лет. В настоящее время первый том этой книги (объёмом 40 печ. листов) сдан редакции журнала «Новый мир».

Я продолжаю работу над вторым томом романа» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 39, д. 1658, лл. 9 об, 10, 10 об.).

В писательском сообществе многие восприняли Гроссмана как баловня судьбы. Его довоенный роман «Степан Кольчугин» был объявлен чуть ли не шедевром литературы социалистического реализма. А написанная в 1942 году повесть «Народ бессмертен» критика и вовсе приравняла к былинному эпосу. На этом фоне злобная ругань Владимира Ермилова, не принявшего пьесу Гроссмана «Если верить пифагорейцам», понимающей публикой воспринималась всего лишь как досадный курьёз.

Между тем никакого курьёза не было. Гроссмана вольно или невольно стали загонять в угол ещё с начала 30-х годов. Первой за инакомыслие пострадала его двоюродная сестра – сотрудница Профинтерна Надежда Алмаз. Как только власть не поиздевалась над этой бедной женщиной. Её и из Москвы выселяли, и в тюрьму бросали, и на голод обрекали. В 37-м система добралась до первой семьи второй жены писателя. Она расстреляла ни за что ни про что литератора Бориса Губера, а потом арестовала ни в чём не повинную его бывшую жену – Ольгу Губер, ушедшую ещё в 1935 году к Гроссману.

А сколько всего пережил писатель в войну! Фашисты в гетто уничтожили его мать. В далёком тылу – в Чистополе нелепо погиб пасынок – Михаил Губер. Он с другими ребятишками долго возился с неразорвавшимся трёхдюймовым снарядом, потом отнёс его на плече в сторону и бросил на землю. И снаряд взорвался. Парню оторвало обе ноги. Он умер от потери крови.

Власть, похоже, Гроссману никогда не доверяла, а лишь использовала его талант в своих целях. В фондах РГАЛИ сохранилось письмо одного из руководителей Союза писателей П.Скосырева, направленное 2 декабря 1942 года в партаппарат.

«В ЦК ВКП(б)

Управление пропаганды и агитации

Тов. Еголину

Уважаемый Алексей Михайлович!

Посылаю те сведения о Гроссмане, какие обещал. Библиография полная, анкетные же сведения лишь те, какие удалось собрать. Они точны.

П.Скосырев»

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 39, д. 1658, л. 70).

Почему Еголина так заинтересовала судьба Гроссмана? Видимо, партаппарат не ожидал того резонанса, который вызвали на фронте корреспонденции писателя в «Красной звезде». Партфункционеры растерялись. Они не знали, как реагировать: то ли поощрить автора повести «Народ бессмертен», то ли на всякий случай куда-нибудь его задвинуть. Вот и затребовали на писателя досье.