П. Реус: Загадочный камень царя Александра (об александрите, Александре II и не только о них)

Честью и долгом настаиваю донести, что в 85 верстах от Екатеринбурга случайно найдено крестьянином Белоярской волости в корнях вывороченного дерева ископаемое, которое по приятному цвету тем крестьянином и двумя товарищами несколько дней преследовались, о чем вскоре дошло до сведения моего; я немедленно осмотрел место прииска и для отыскания жилы сделал надлежащие разведки… Найденные при разведке несколько кристаллов, хотя и не совершенно правильны, но можно отнести сие ископаемое к бериллам, и по цвету и красоте к изумруду…

Яков Коковин».

Рапорт сопровождался схематичной картой приисков, образцами горных пород и самих изумрудов, как в виде отдельных кристаллов и штуфов, так и одного ограненного на Екатеринбургской фабрике камня.

На рапорте Коковина Н. И. Селявин пишет: « Вложенное описание послать для прочтения Л. А. Перовскому, как любителю и знатоку подобных вещей, послав ему куска два штуфов».

Между тем, известие об открытии уральских изумрудов было воспринято в столице с огромным воодушевлением. Уже 26 февраля 1831 года министр императорского двора князь П. М. Волконский подал Николаю I докладную записку об открытии в России нового драгоценного камня, в которой говорилось: «Величина и прозрачность сибирских изумрудов служили надежным удостоверением, что сибирские изумруды по красоте своей и ценности займут не последнее место между камнями сего рода, находимыми в других частях света… После прошлогоднего открытия графом Полье алмазов, нынешнее открытие в Уральских горах настоящих изумрудов есть событие весьма достопримечательное сколько в отношении к науке, и следовательно к Отечественной славе, столько и потому, что сии драгоценные камни представляют новый источник государственного богатства…».

26 февраля 1831 года вице-учредителем Коллегии российских орденов генерал-лейтенантом Н. И. Селявиным уже был заготовлен указ Коллегии о награждении обер-гиттенфервалтера Я. В. Коковина орденом Святого Владимира 4-й степени и грамотой. 28 февраля указ был утвержден императором. Максим Кожевников в апреле 1831 года был награжден 200 рублями, что по тем временам было весьма значительной суммой. Было даже предложено «…в ознаменование заслуги первого открывателя изумрудов крестьянина Кожевникова, покуда еще находится в живых, бюст его изваять из мрамора и пьедестал поставить на месте открытия с обозначением года». Однако памятник почему-то так и не поставили. Все это было признанием факта открытия изумруда в России выдающимся событием.

Кабинет Е. И. В. и Департамент уделов потребовали от Коковина обратить «особенное внимание на разработку изумрудов». Здесь, видимо, стоит пояснить ряд моментов, от которых будет зависеть понимание дальнейшего повествования. Департамент уделов (уездов) ведал имуществом казны – землями, лесами, поместьями, природными богатствами и т.п., формально в его подчинении находился и Кабинет Его Императорского Величества, ведавший личным имуществом императорской фамилии. Понятно, что в условиях самодержавия, как крайнего проявления абсолютной монархии, граница между понятиями «казенного» и «личного» была размыта. Общее руководство этими двумя структурами осуществлял министр Императорского Двора. Департаменту уделов принадлежала Петергофская гранильная фабрика, производящая изделия высокого художественного уровня, но на тот момент испытывавшая трудности с поставками камнесамоцветного сырья, а Кабинету Е. И. В. – Екатеринбургская гранильная фабрика. Петергофскую фабрику усиленно «лоббировал» тогдашний вице-президент Департамента уделов небезызвестный нам граф Лев Алексеевич Перовский…

Как пишет В. Б. Семенов [84], еще «5 апреля 1829 года министр императорского двора князь П. М. Волконский предложил за счет Департамента уделов направить часть средств на поиск и добычу драгоценных камней на Урале, с тем, чтобы добываемые на эти деньги камни в необработанном виде поступали в Петергофскую фабрику» . Это вызвало неудовольствие Кабинета Е. И. В., а с открытием уральских изумрудов этот конфликт только усугубился…

Как бы то ни было, в течение 1831—1838 годах на Среднем Урале, в пределах территории называющейся сейчас Изумрудные копи, было открыто подавляющее большинство известных ныне месторождений изумрудов. В 1832 году был открыт Старский (Троицкий) прииск, а в начале 1833 года крестьяне Корелин и Голендухин выявили изумрудоносную жилу, которая дала начало Мариинскому прииску (позднее – Малышевское месторождение). Оно до сего дня является крупнейшим на Изумрудных копях. В 1838 году был открыт Хитный прииск и так называемая «Южная полоса».