П. Реус: Загадочный камень царя Александра (об александрите, Александре II и не только о них)

По предшествующим работам в слюдитовых жилах отмечалось изумрудная зелень и даже ограночные камни низких сортов. Кроме того, рудопроявление с давних времён славится наличием прекрасныx коллекционныx хризобериллов и александритов.

Вот что пишет об Уральских изумрудных копях в 1888 году М. И. Пыляев [76]: «Изумрудные копи находятся на Урале, в 85 верстах от Екатеринбурга и в 35 верстах от Белоярской волости, на правом берегу Большого Ревта, там, где река эта принимает в себя небольшие речки: Токовую, Старку и Шемейку. Коренное месторождение изумруда, александрита и фенакита составляет бурый слюдяной сланец. Слои этого сланца часто выходят на поверхность земли; такое поверхностное положение сланца и послужило к открытию первых изумрудов…»

Ссылаясь на М. В. Малахова [55], М. И. Пыляев приводит записанную тем со слов местного старожила историю их открытия: «-Ведь поди-ж ты, сколько опрежь нас народу жило, а никому было невдомек, что в наших местах сокрываются самоцветные каменья, нужные к цареву дому! Не было тут ни проходу, ни проезду… Случалось только редко, если и брали отвод на порубку, то близ Белоярской дороги, али по речке, чтобы сподручно было бревна сплавить…

Уж видно кому на роду написано: был у нас тут наш Белоярский крестьянин Максимко Кожевников,… парень дошлый уродился, смотрел все, где как порубка откроется, да пни появятся, он их выкорчевывал, да смолу гнал.

Как-то зашел Максимко за пнями на правый берег Токовой, что впадает в Рефт, да меж корней сушины вывороченной бурей напал на струганцы ( кристаллы , прим. авт.), как есть тумпасы ( топазы , прим. авт.). Огаркнул он сотоварищей, показал им самоцветы, подивились они, порылись тут еще, да порешили, что, как поедут в город, показать их там, а если гожи, то и продать. Так и сделали. Да проведал об этих камнях управитель гранильной фабрики, что в городе жил; доставили их к нему, а он-то вертел и смотрел их, точить давал, да и признал, что этот камень дорого стоит. А земля эта казенная, да в ту пору по закону никто в ней не мог добывать самоцветный камень, окромя что казна. Управитель послал за Максимкой, да вместе с ним и рабочими поехали на Токовую смотреть место, где найдены каменья. Вырыли тут ямины, шурфы на пробу, встретился им сланец, что со слюдой; стали его пробивать, а в нем струганцы и сидят. Камни нашли знатные. Управитель их забрал, да в Питер и отправил. С той поры работы и начались…».

Упомянутый в цитате «управитель» – это уже знакомый нам командир Екатеринбургской гранильной фабрики обер-гиттенфервальтер Яков Васильевич Коковин (1784—1840).

Официальной датой первой находки изумрудов считается декабрь 1830 года, но реально они, видимо, были выявлены все-таки несколько ранее, не позднее осени того же года, так как сложно представить себе смолокура, разыскивающего и выкорчевывающего корни зимой. Первооткрыватель уральских изумрудов – крестьянин Максим Стефанович Кожевников родился в деревне Крутиха Белоярской волости в 1799 году, умер же он в возрасте 66 лет от туберкулеза, заработанного на копях, похоронен в селе Белоярском. По мнению признанного знатока истории камнесамоцветного дела Урала В. Б. Семенова, опубликованные материалы которого [83, 84] авторы в значительной степени использовали при составлении этой главы, Кожевников, взяв в долю двух товарищей и договорившись о тайном сбыте камней в Екатеринбурге, тут же начал разработку выходившей на поверхность и содержащей самоцветы разрушенной части жилы (о том, что это изумруды еще не догадывались).

Таким образом, Максим Кожевников должен войти в историю не только как крестьянин-смолокур, сделавший случайную находку, но и как первый хитник уральских изумрудов.

Тут необходим комментарий. «Хúтники» или «хищники» (от слова «хúта» – однокоренного со словами по хитить, хищение) – профессиональный термин уральских старателей, сохранившийся до нашего времени. Этим словом обозначают старателя, добывающего камни незаконным способом, то есть некого «браконьера» камня. Сразу надо отметить, что истинный хитник будет смертельно обижен, если вы начнете смешивать его с похитителями камнесамоцветного сырья на всех этапах добычи и переработки, которые существуют во все времена и на всех горнодобывающих и камнеобрабатывающих предприятиях.

Хитничество как социальное явление, как конфликт уроженца этих благословенных мест привыкшего подбирать буквально из-под ног то, что ему даровано природой, с государством, которое считает все природные богатства принадлежащими только ему, но часто не может толком ими воспользоваться, еще ждет своего исследователя. Мы же постараемся еще коснуться этой темы в специальном разделе, тем более что она является весьма животрепещущей, – в постсоветское время хитничество получило на Среднем Урале, да и не только на нем, небывалое развитие.