Галина Кузнецова - Грасский дневник. Книга о Бунине и русской эмиграции

В начале 1960-х гг. Кузнецова решилась опубликовать фрагменты «Грасского дневника» в эмигрантской периодике, а в 1967 г. вышел в свет «полный» корпус текста – результат тщательного отбора, которому подвергся последний в ходе подготовки к изданию [31] См. письма Кузнецовой к Зурову от 20 мая 1964, 26 июня 1967 и 26 марта 1968 гг.: «Пока я не хочу трогать распада Грасской жизни – пока не время. Можно было бы – с пропусками – довести до Нобелевской премии и даже чуть дальше, но с осторожностью. “Разговоров” в Париже было много? Бог с ними – я печатаю с таким выбором, что только злой глаз может найти что-либо предосудительное»; «Конечно, я послала только часть и очень вычищенную»; «Много было над ним работы (главным образом, вычеркиваний), много волнений» // ОР БФРЗ. Ф. 3. Л. Зуров. Оп. 1. Карт. 2. Ед. хр. 50. Л. 70 об., 71, 79 об., 81. . Она писала Бабореко, что предполагает продолжить издание, составив следующий том из записей второй половины 1930-х – нач. 1940-х гг., однако не осуществила этого замысла, а в письме от 8 сентября 1969 г. призналась, что уничтожила две-три тетради дневника за первые военные годы, т. е., за последний период своего пребывания в Грассе (c. 9).

Кузнецова не успела сделать распоряжений относительно своего архива, и после ее смерти он был куплен французским славистом Р. Герра [32] Подробно история неудавшейся публикации полной версии дневника после смерти Кузнецовой изложена Бабореко в предисловии к изданию 1995 г. (с. 11); см. также примечание В. Кантора к публикации писем Степуна к Кузнецовой и М. Степун: «В Историческом архиве (ИА) Института Восточной Европы при Бременском университете (Германия) (Historisches Archiv, Forschungsstelle Osteuropa an der Universität Bremen – HA FSO) хранится небольшой фонд писательницы Галины Николаевны Кузнецовой <���…>. Бумаги, составившие фонд Кузнецовой (HA FSO, F. Z1, картоны 1–2), переданы в ИА в 1995 г. на временное, «ответственное хранение» душеприказчиком Г.Н. Кузнецовой Василием Семеновичем Франком. Эти бумаги оказались у В.С. Франка, потому что Г.Н. не оставила завещания о судьбе своего архива, а ее законная наследница (сводная сестра, жившая в Южной Америке) не высказала интереса его получить. Василий Семенович взял то, что оказалось в ее квартире, которую надо было срочно освободить. После смерти В.С. Франка в 1996 г. право собственности на бумаги Кузнецовой перешло к его наследникам <���…>. Судьба всего архива Г.Н. Кузнецовой нам не известна. По-видимому, какая-то его значительная часть, главным образом, документальные материалы 1940–1970-х гг., находится в распоряжении известного французского коллекционера зарубежной русской культуры энтузиаста Ренэ Герра (см. его интервью в: ЛГ-Досье, 1995. № 11–12)» // Вестник Европы. 2001. Т. III. С. 186. . Среди прочего – писем Буниных к ней, альбомов с фотографиями и т. п. – там оказались и сохранившиеся тетради «Грасского дневника», и наброски книги «Мои современники», над которой в последние годы жизни работала и которую не успела завершить Кузнецова. С тех пор прошло более тридцати лет, в течение которых ушли из жизни все, кто упоминается в дневнике и чьи тайны (наряду с собственной) Кузнецова так тщательно оберегала. Возможно, в обозримом будущем хранящиеся в архиве материалы сделаются, наконец, доступными исследователям и читателям, – в противном случае «Грасскому дневнику» суждено навсегда остаться в ряду самых «закрытых» исповедальных текстов эпохи.

Ольга Демидова

Покинув Россию и поселившись окончательно во Франции, Бунин часть года жил в Париже, часть – на юге, в Провансе, который любил горячей любовью. В простом, медленно разрушавшемся провансальском доме на горе над Грассом, бедно обставленном, с трещинами в шероховатых желтых стенах, но с великолепным видом с узкой площадки, похожей на палубу океанского парохода, откуда видна была вся окрестность на много километров вокруг с цепью Эстереля и морем на горизонте, Бунины прожили многие годы. Мне выпало на долю прожить с ними все эти годы. Все это время я вела дневник, многие страницы которого теперь печатаю.

19 мая

Грасс

Живу здесь почти три недели, а дела не делаю. Написала всего два стихотворения, прозы же никакой. Все хожу, смотрю вокруг, обещаю себе насладиться красотой окружающего как можно полнее, потом работать, писать, но даже насладиться до конца не удается. Пустынные сады, террасами лежащие вокруг нашей виллы, меня манят большей частью платонически. Взбегаю туда на четверть часа, взгляну и назад в дом. Зато часто хожу по открытой площадке перед виллой, смотрю не насмотрюсь на долину, лежащую глубоко внизу до самого моря и нежно синеющую. На горизонте горы, те дикие Моры, в которых скитался Мопассан.