Хэмптон Сайдз - Царство льда

Хоть Петерман и был в душе англофилом, Англия все равно его отвергла. Отчасти это объяснялось расцветом национализма и ксенофобии, который наблюдался в Англии после возвышения Бисмарка и Франко-прусской войны. Кроме того, здесь был замешан и стиль: ведущим британским исследователям и теоретикам Арктики просто не нравился Петерман. Они находили его слишком капризным и упрямым. Над ним посмеивалась лондонская «Таймс», на него свысока смотрели в Королевском флоте. Когда речь заходила об Арктике, Петерман не мог держать себя в руках и сходился в споре с любым, кто не разделял его мнения. Члены Королевского географического общества, в котором он давно состоял, объявили ему бойкот. Казалось, Петерман стал никому не нужен.

Заклятым врагом Петермана в Британии был Клементс Маркем из Королевского географического общества. Маркем считал Петермана шарлатаном и пустословом. «Доктор Петерман серьезно повредил исследованиям Арктики», – утверждал Маркем, полагая, что излюбленная теория Петермана об открытом полярном море была полным вздором. Хотя британцы и имели опыт полярных экспедиций, они постепенно отказывались от идеи достичь полюса водным путем: Маркем и другие ведущие британские сторонники исследований считали, что добираться туда следует на упряжках, а не на кораблях.

«Весь опыт, – писал Маркем, – показывает, что полярный бассейн либо покрыт единой ледяной коркой, либо заполнен огромным количеством непроходимых дрейфующих льдин, среди которых кое-где встречаются полыньи». Маркем подчеркивал, что идея Петермана о возможности без проблем доплыть до Северного полюса будет стоить молодым исследователям жизни. Петерман, как он замечал, полагает, что морякам под силу «пробиться сквозь ледяное кольцо или пояс, выйти в придуманный им полярный бассейн… и поплыть по нему дальше. Легко писать такое, сидя в Готе».

Британский адмирал и путешественник Шерард Осборн, который также являлся видным членом Королевского географического общества, добавлял: «Я считаю ошибочной попытку на кораблях пробиться к Северному полюсу и готов принять участие в такой экспедиции, только если доктор Петерман лично отправится в это путешествие».

Чувствуя себя отвергнутым любимой страной, которая стала ему вторым домом, Петерман уединился в колдовском мирке далекой Готы и полностью игнорировал арктические поползновения британцев.

Однако американцы не на шутку заинтересовали Петермана. Ему показалось, что они действуют весьма любопытным образом: складывалось впечатление, что американцы не обращают внимания на иерархию и выслугу лет. Они искусно сочетали национальные интересы с торговыми, правительственное финансирование с частным, военную славу с гражданской гордостью. Петерман не сомневался, что поразительные изобретения и организационный размах позволят американцам достичь Северного полюса. Его впечатлило, как быстро Соединенные Штаты восстановились после Гражданской войны и вступили в полярную игру. «Мир не может не признать, – писал Петерман, – что американцы, потратив огромное количество средств на войну, припасли и кое-что для науки».

Само собой, Петерман прекрасно знал о том, как Беннетт отправил Стэнли в Африку. Он понимал, что им двигало желание продать как можно больше газет, но все же путешествие Стэнли дало обществу новые знания, в то же время возбудив его аппетит к дальнейшим открытиям. Вернувшись из Африки, Стэнли встретился с Петерманом в Готе, где профессор использовал все полученные путешественником сведения для создания новых карт африканского континента. Таким образом, Беннетт внес существенный вклад в науку, за который Петерман был ему благодарен.

Петерман полагал, что Беннетт и Делонг должны достичь Северного полюса с той же смелостью и уверенностью в своих силах, которые характеризовали марш Стэнли по Черному континенту. «Однажды, – сказал Петерман репортеру «Геральд», – полюс найдет человек, который работает столь же упорно и рассудительно, как Стэнли в Африке. Арктические исследования представляют огромный интерес для современной науки. Но все экспедиции поднимают новые вопросы. Чем больше мы видим, тем больше хотим увидеть и узнать. Успех лишь относителен».

Главным образом Беннетту хотелось посоветоваться с «его докторством» об угле атаки: откуда Делонгу стоит подойти к полюсу? Какой путь лучше всего подходит, чтобы пробиться сквозь лед и выйти в открытое полярное море?