Дерек Шэрон - Меня зовут Лон…Я вам нравлюсь ?»

Те же самые брошюры отражают чарующую красоту деревенских видов, подчеркнутую реками и каналами, с крестьянами в широкополых шляпах, несущих рыболовные сети в воду. На других фотографиях кристально чистая бирюзовая вода океана омывает чистые песчаные пляжи, а изумрудно-зеленые кокосовые пальмы качаются под теплым нежным дуновением морского бриза. Телевидение, журналы и рекламные листовки показывают множество ювелирных магазинов, стены покрытые красным бархатом, с блестящими 24-каратными драгоценными камнями в каждом углу, которые ослепляют взгляд. В той же рекламе, найдется место и для портных, у кого вы можете пошить на заказ три костюма с шелковыми рубашками, галстуками и носовыми платками — все меньше чем за цену одного готового костюма на Западе. Все эти яркие иллюстрации и фотографии побуждают туриста посетить мою страну и обнаружить что прекрасный тропический экзотический Таиланд предлагает ему куда лучшие условия, чем где-нибудь еще в мире.

Эти же самые брошюры показывают тайцев, склонившихся перед Буддой в молитве, или монахов выполняющих свои ритуалы, или с посудой для подношения в руках. На других фотографиях ремесленники осторожно вырезают по дереву, изготавливают шелковые цветы, или вручную расписывают зонты или расписывают золотом керамику. Другие готовят и продают лапшу, говяжьи салаты и рыбу запеченную в гриле. На этих фотографиях, современный таец выглядит ведущим своего послушного ребенка, одетого в опрятную чистую школьную униформу в школу или едущим в надземном поезде оборудованном системой кондиционирования на работу в офис — так же как везде в цивилизованном обществе. Цветные открытки показывают вам улыбки на лицах трудящихся на полях. На самом деле, никто не улыбается, работая на полях, хотя справедливая зарплата и один выходной день определенно могут дать повод улыбаться. Это только начало мошенничества, которым моя страна занимается по всему миру.

The Tourist Authority of Thailand (TAT) по очевидным причинам не покажет вам мою деревню в рекламных листовках. Пыльные дороги, примитивные условия жизни, полуразрушенные деревянные сооружения со сморщенными жестяными крышами, часто построенные на сваях и которые служат нашими домами, с дырами в крыше и на полу, мусор валяющийся повсюду и человеческие отбросы плавающие в реке, где купается множество ребятишек — это тот Таиланд, который туристы никогда не увидят. Это Таиланд, из которого я сбежала в возрасте 13 лет.

Нищета имеет множество лиц: начиная с Эфиопии, Судана, Пакистана и других стран 3-го мира — до нищеты в богатых странах Запада. Нищета в Юго-Восточной Азии не является врожденной. В Таиланде есть высокоурожайные фермы, производящие огромный количество продуктов, который идет на экспорт в больших количествах. Фактически, он является одним из крупнейших экспортеров риса в мире. Существуют также огромные пространства земли, которые менее плодородны, кроме как в сезон дождей, хотя и там сезон сева риса проходит три раза в год. Нет никаких причин быть голодным в моей стране — и тем не менее десятки тысяч голодают. Бангкок — самый худший пример, другие большие города, как и островные курорты Таиланда Пхукет и Ко Самуи тоже виновны в этом, где десятки попрошаек, сидят на каждой улице, на каждом мосту, на каждой лестничной площадке и под каждым лестничным пролетом. Их горе и отчаяние навечно отпечатаны в черных и испещренных морщинами лицах — они выглядят намного старше своих лет. Большая часть этих попрошаек приходят с деревень Северо-Востока, потому что попрошайничество здесь приносит им больше денег, чем от нищих и неблагодарных крестьян, вкалывающих на рисовых полях.

В Америке вы увидите огромное количество тайских сельскохозяйственных продуктов — рис, консервированные фрукты, овощи и тапиоку, отправленную в сыром виде в США. У нас нет нехватки продуктов как в Эфиопии или Судане, благодаря нашей плодородной почве, хорошим дождям и каторжному труду — который сводит многих тайцев в могилу намного раньше чем на Западе.

Многое из одежды, что носят на Западе, изготовлено в Таиланде. Эти одежды даже могли быть сшиты в Убоне, когда другая одежда могла быть изготовлена в странах еще более нищих — с куда большим притеснением рабочих, чем существующее в Таиланде. Местные и международные компании производят одежду и обувь в Таиланде только по одной причине: (164 бата) 4$ в день с 10–12 часовым рабочим днем и чаще всего — семидневкой. Техники безопасности не существует в помине. Как нет и медицинской страховки, больничных и профсоюзов. Танонг Про-арн, наш последний профсоюзный деятель, исчез более 14 лет назад. Его дело никогда не расследовалось полицией по приказу военных; Мистер Танонг играл ключевую роль в противостоянии произволу военных и борьбе за права рабочих. Его дальнейшая судьба, как и имена похитителей известны немногих. Его родители писали петиции к правительству. Но никакой реакции на их слова не последовало. (6/24). И он был не единственным профсоюзным деятелем, который исчез в Таиланде. Поэтому неудивительно, почему у нас такая слабая профсоюзная организация и фактически нет повышения в зарплатах и улучшения техники безопасности.