Андрей Кудин - Как выжить в тюрьме

Те, кто так и не научился мыслить самостоятельно, живут, руководствуются в повседневной жизни так называемым общественным мнением. Другого им, увы, не дано. Пишут в газетах, что человек хороший — значит хороший. Пишут — “плохой” — значит плохой. Хотя человек совершенно не меняется от того, что конкретно скажет о нем (или не скажет) купленный журналист. Я вот смотрю на соседей по камере — общество как общество. Немного колоритнее, но, вместе с тем, ничем не хуже, чем по ту сторону тюремных ворот.

Что за решеткой, что на свободе — толпа не способна самостоятельно думать, как не способны думать люди, её составляющее. Толпа никогда не сможет разумно проанализировать ситуацию и дать ей должную оценку, не говоря уж об объективной характеристике живущего по соседству человека. Толпе нужен хозяин, ей нужен пряник и хлыст. Вот почему толпа всегда презираема мыслящими людьми.

Серенькие среднестатистические граждане сами по себе не представляют ни малейшей опасности. Они становятся опасными, лишь когда как овцы сбиваются в кучу и начинают судорожно метаться из стороны в сторону, пока не появится опытный провокатор, способный, стоя за чужими спинами, как дедушка Ленин, направить безмозглую массу в нужное ему русло. Спустя некоторое время сексапильная дикторша передаст в новостях, что ещё одна революция произошла на планете Земля, а затем (наблюдая со стороны, как разворачиваются события) хочешь — не хочешь, а вспомнишь пословицу: “Пока дураки дерутся, умные зарабатывают деньги”.

Однако мы отвлеклись. Чтобы понять причины, побудившие поступить хорошо знакомого тебе человека именно так, как он поступил, а не так, как тебе бы хотелось, следует прежде всего выяснить: а каковы главные мотивы, лежащие в основе поведения homo sapiens? Может быть, ответ звучит не вполне романтично, но чаще всего поступки людей логически вытекают из их трусости и эгоизма.

Подлинных смельчаков единицы (альтруистов и того меньше), о них пишут книги, на их примерах учатся дети. В реальной жизни, как только запахнет жареным, окружающие спешат откреститься от тебя, действуя по принципу: “Чем дальше в лес — тем своя рубашка ближе к телу”. Явление хоть и неприятное, но для человеческого общества весьма заурядное. Так что не советую тебе биться головой о тюремный кафель, переживая, куда делись закадычные друзья, с которыми “столько было выпито”. Никуда они не делись. Как жили себе, так и живут. Главное, правильно сделай выводы. Выйдешь на свободу — разберешься со всеми, а лучше всего — вычеркни это дерьмо раз и навсегда из своей жизни. Лучше жить в одиночестве, чем остаться в таком окружении.

Достаточно часто случается так, что те засранцы, которых ты по каким-то причинам покрываешь, спасая их от тюрьмы, совершенно этого не достойны. Эти твари заботятся исключительно о том, чтобы ты, утопая сам, не утащил их вслед за собой. На всё прочее им глубоко плевать с Эйфелевой башни. Они будут подпрыгивать, словно их усадили на раскаленную сковородку, до тех пор, пока будут верить, что на допросах ты можешь ляпнуть лишнее. При этом им совершенно безразлично, как именно ты замолчишь — то ли оттого, что на твой западный счет благодарственно упадет определенная сумма денег, то ли оттого, что кто-то случайно воткнет тебе заточку под сердце. Им необходим результат, каким путем он будет достигнут — значения не имеет.

В этом отношении мне запомнился один не в меру проворный умник из категории приблатненных. Ему отчего-то привиделось, что приятели на воле недостаточно заботятся о его скромной персоне. Решил для профилактики пощекотать друзьям нервы — сделал вид, будто бы собирается чистосердечно во всем признаться. Друзья поверили. На следующий день на тюремный счет “знакомая” положила деньги, в оговоренный день передачу царскую передали, а через адвоката — многообещающее письмо. Ликовал, правда, дурачок недолго — спустя пару недель нашли задушенным под одеялом.

Другая история вышла чем-то похожая на первую — вечно угрюмый земляк батьки Махно утвердился в мысли, что о нем забыли на воле. Шантажировать он никого не стал (как-никак воспитание не позволяло), а тупо решил восстановить справедливость. С настойчивостью, достойной восхищения, он своего таки добился — его ближайшего друга и соратника завалили возле подъезда вместе с женой и её несовершеннолетним ребенком. Идиотизм ситуации заключался как раз в том, что убитый уже собрал деньги и договорился, кому из прокурорских дать взятку, дабы приятелю изменили меру пресечения на подписку о невыезде. Угрюмый этого, естественно, не знал и был прилично озадачен, узнав, что он сам, за свои же деньги, подрезал сук, на котором сидел. На следственке, куда его привели знакомиться с очередным томом уголовного дела, подельники в бешенстве чуть было не разорвали парня на части: