В Миндлин - Последний бой - он трудный самый

Тяжек ратный труд танкистов, ох, как тяжек! Командиры-танкисты работают наравне с солдатами, больше некому. Только на должностях от командира батальона и выше полагается штатный командир танка. Остальным нет: он командир роты или взвода — он же и командир танка. Поэтому вкалывали товарищи командиры как следует, доставалось им больше, чем ротным и взводным в других родах войск. И люди были предельно измотаны.

Вот у подбитого танка действует группа ремонтников и танкистов. Руководит всей работой командир роты технического обеспечения (РТО) гвардии старший техник-лейтенант Владимир Грачев. Видимо, их засекли наблюдатели противника: мины с пронзительным воем летят откуда-то из зоосада и рвутся одна за другой, звук разрывов напоминает кваканье огромных лягушек, а после еще раздаются хлопки о стены. Это ударяют осколки.

Взрывы и осколки заставляют ремонтников падать на мостовую, но сам Грачев, кажется, не обращает внимания на опасность: ему некогда... Он инженер и должен оценить характер повреждения, принять правильное решение и так организовать работу, чтоб машину привели в боевое состоявшие тут же, под огнем противника. Времени у него в обрез, кланяться осколкам и пулям некогда. Он работает сам, рядом хлопочут гвардии старшие техники-лейтенанты Архипенко и Гаврилов, старшины Трубенок и Александров, сержанты и солдаты. Ремонтники одеты в черные замасленные комбинезоны и только по кое-где оставшимся цветным пятнам можно догадаться, что спецовки были когда-то другого цвета: синие, зеленые, бежевые... Замаслены они так; что блестят, как кожаные. В руках у людей инструменты, автоматы откинуты за спину, на ремнях — гранаты. Мешает, конечно, оружие, с ним неудобно, но жить-то хочется, а противник — кругом...

Подбитый «ИС» беспомощен: разворошенная броня, открытые люки, опущен ствол пушки... Рядом с ним ремонтная летучка, и в глубине ее фургона гудит токарный станок. Тут же приткнулся танковый тягач. Жалюзи моторного отделения танка подняты, радиатор снят. На стреле лебедки повис массивный агрегат танкового двигателя «В-2-ИС». Непривычен и жалок вид «раскуроченной» грозной машины: она словно человек без одежды...

Несколько ремонтников что-то исправляют в раскрытом моторном отделении: они с головой нырнули внутрь танка, наружу торчат только ноги. И эти ноги — в движении, только по ним можно догадываться, чем занят ремонтник в утробе танка. Не так и просто ему добираться до нужного места в тесноте моторного отделения.

— Что с машиной?

— Два попадания, товарищ гвардии подполковник! «Фаустом» в башню и бронебойным снарядом в борт! — Грачев показывает правую сторону башни, откуда во все стороны торчат разлохмаченные ошметки жестяного противокумулятивного экрана.

— Мотор меняете или ремонтируете?

— Нет, что вы-ы! Видите, дырка? Бронебойный взорвался внутри и полностью вывел двигатель из строя, отремонтировать нельзя, приходится ставить новый.

— А экипаж?

— Командир убит. Заряжающий... вон лежит, тяжело ранен.

Поодаль, на расстеленном танковом брезенте, лежали два танкиста в несгораемых куртках и таких же широких штанах. Лицо одного — убитого — было прикрыто. Второй тяжело и отрывисто стонал, большое тело дергалось от приступов боли, ступни его ног то сгибались, то разгибались. Возле него склонился военфельдшер Ткаченко, а ему помогал ремонтник, у самого голова перевязана белым бинтом, лицо багрово-черное от ожога.

— Где механик-водитель и наводчик? Живы?

— В танке... Работают. Позвать?

— Когда будет отремонтирован танк?

— Думаем к утру поставить в строй! — К нам подошел мой заместитель по технической части подполковник технической службы Макаров.

— А! Хорошо, что вы здесь! Что будем делать с экипажем? Сможете выделить кого-то из ремонтников, Аркадий Парфенович?

— Вы же видите... — угрюмо говорит Макаров. — Еле справляемся с ремонтом!

— Понимаю. Надо!

— Если надо... — От усталости и раздражения голос Макарова срывается на фальцет. — Придется... Вы ж всё равно заставите!

— Не обижайся, Аркадий Парфенович!

— Да я не обижаюсь. Грачев, где старшина, который удрал из резерва? Отдай его в экипаж. Пойдет заряжающим. Как его фамилия?

— Старшина техслужбы Павел Ряшенцев. Он тут.

— Все? Или мне тоже прикажете сесть за командира танка? — От обиды голос Макарова дрожит. Сказывается перенапряжение последних двух недель боев.

— Нет, не все! Самому садиться не надо. Все еще впереди: когда я сам сяду за командира машины, возьму тебя механиком-водителем. А сейчас давай без нервов. У меня они тоже есть, знаешь? Выделяй одного офицера-техника. Пока будет командиром танка. Понятно?