Коллектив авторов - Дыхание камня - Мир фильмов Андрея Звягинцева

Да уж, вопросы у вас что надо… ( улыбается ) Герой фильма “Жертвоприношение”, именно исполняя обещанное Богу, словно бы говорит: “Творец существует объективно”. И так происходит всякий раз – Его существование утверждается в объективном мире выбором каждого из нас. Он ждет от нас не слов, а действий. Наше взаимодействие с Ним и есть прямое подтверждение Его существования.

Вы верите в предопределение?

Предопределение… Не скажешь двумя словами. Давайте другой вопрос, а я пока подумаю над этим.

Важен ли сюжет и ограничено ли число сюжетов?

Сюжет – это лишь способ рассказать о чем-то большем. Думаю, базовых сюжетов немного. Называют разные цифры. И хотя мир нельзя сосчитать, мне нравится идея Борхеса о четырех основных: история возвращения, история штурма крепости, самоубийства Бога и история о поиске (история тридцати персидских птиц), самая волшебная, – мечтаю снять фильм на этот сюжет. Борхес, разумеется, поэт – он просто решил, что все сюжеты можно свести к четырем и поведал нам об этом. А мы с вами оставим этот вопрос счетоводам.

Рекламные ролики и три короткометражки – насколько они помогли в становлении вашей режиссерской манеры?

Рекламные ролики – ну, это совсем… низкий жанр. Школа технологии: что такое съемочный процесс, какие команды следует произносить, как монтируется один план с другим. Реклама не может являться искусством. Готов утверждать это на любой трибуне. Искусство – совершенно другая материя. Реклама – это “киношка”. Изображение, склеенное одно с другим. Казалось бы, то же можно сказать и о кино. Так же, как можно сказать: это просто слова. Но тут за словами скрыто большее. Реклама – это как в ручье бумажные кораблики пускать. А фильм – открытое море. Как только выйдешь в открытые воды, сразу почувствуешь разницу. Достаточно осознать простой вопрос ответственности перед изображением, как все сразу станет ясно. Крупный план актера, исполненный драматизма, или общий план городской улицы – это тебе не packshot , единственной целью которого является призыв: “идите в магазин и купите это”. Нет, рекламу я рассматриваю только как школу технологии и способ заработка, никак не более.

Что касается новелл, то этот опыт уже был значительно ближе к киноязыку. Мы относились к ним не как к фрагментам сериала, для нас это были отдельные маленькие фильмы; мы делали их с такой любовью, будто снимали настоящее кино. В какой мере эти работы помогли мне в становлении стиля, мне трудно судить, я такими рассуждениями не увлекаюсь. Могу лишь сказать, нас тяготило, что там много смертоубийств, не “обеспеченных золотым запасом”, если можно так выразиться. Потому и “Obscure”, и “Выбор” – это целиком самостоятельные работы. Сценарии к ним были полностью переписаны. Когда авторы увидели “Бусидо” (а этот сюжет был практически полностью сохранен в авторской редакции), они были вдохновлены, а когда прочли титры к “Obscure”, написали гневное письмо Лесневскому: “Это возмутительно! Мы подадим в суд”. Причем в письме говорилось не об изменениях в сценарии, речь в нем шла исключительно о титрах. Мною был предложен справедливый, и я бы даже сказал, объективный титр: “по сюжетной основе таких-то”. Справедливый потому, что в окончательной редакции сценария не оставлено было ни одного поворота, ни единого слова из прежних диалогов, ни одной линии целиком. Я счел нужным переписать все. Чтобы не разжигать скандал, Лесневский попросил меня уступить. Что ж, моя версия финальных титров не устроила сценаристов, зато их устроила версия – подписать собственными именами чужой интеллектуальный труд. Бог им судья.

“Выбор”, вероятно, самая нестандартная новелла из всех трех и из всей “Черной комнаты”. Он очень похож на “Изгнание”.

Да? Странно. Мне никогда даже в голову не приходило их сличать.

Но это так. В основе обоих фильмов был адюльтер. Но в обоих случаях вы просто отталкивались от этого, создав совершенно иное произведение. “Выбор” – это тоже история, где есть один человек, а все остальные – это его раздражители. И остается проблема выбора. Три решения конфликта мужа, жены и ее любовника, его друга – одно, где он стреляет в жену; другое, где она бежит к любовнику; третье, где она остается с ним, – это и есть выбор, который в нем самом, который совершается в конце новеллы, перед зеркалом…

И он отказывается от своего решения. Навсегда или на время?..

Там непонятно, отказывается ли он. Есть два варианта: либо то, что мы видим – это флешбэк, либо он представил все это, и он отказывается от решения, он совершил выбор в самом себе. Кроме того, там есть вставная история, которую жена рассказывает любовнику…