Мартин Гарднер - Обман и чудачества под видом науки

Точка зрения филологов, этнологов, объявляющих объект их изучения (слова, культуру) первичнее логики, математики. Согласно Суиту, раз аристотельская логика зиждется на грамматике индоевропейских языков, «остаётся ли что-нибудь от логического формализма?». Смотри: Sweet H., “Words, Logic, and Grammar” // “Transactions of the Philological Society” (1876).

Строго говоря, логика трёхзначна, но с двузначными функциями. Но даже вообразивши бесконечнозначную логику с бесконечнозначными функциями, рассуждения в ней всё равно должны затрагивать истинность или ложность соответствия рассуждения правилам этой логики.

Ответ Эрнеста Найджела на разгромную рецензию “Science and Sanity” в “New Republic”, 1934, 26 декабря так это формулирует:

«Обдуманно признаюсь: я считаю ‘Science and Sanity’ не представлющей ценности ни малейшей. Не заслуживающей серьёзного внимания читателей. Базовые соображения книги — коверканье недопонятых идей логиков. Редкие технические проекты небезынтересны, но сыры. Они в книге не главное».

Смотри также проницательный Kecskemeti P., Review of General Semantics // “New Leader”, 1955, 25 апреля.

Макс Истмэн и такое цитирует:

«Великому термину „временного владения“ после понимания посилен охват единства природного закона, природной экономики, природного менеджмента, чтобы преподать времявладельцам. Только тогда поистине мирная, прогрессивная цивилизация, лишённая периодических упадков и насильственного передела достижима».

Замечательный очерк истории френологии: Davis J.D., “Phrenology: Fad and Science”, 1955.

Если характером определяется почерк, отчего не допустимо противоположное? Парижского графолога Раймунда Трийа такая постановка вопроса довела до создания «графотерапии». Научения невротика не свойственному тому почерку. Сотне французиков это помогло. Больше маразма тут: “Time”, 1956, 23 апреля.

Согласно которому, каждому человеку соответствуют одновременно два лица, получаемые по фасной фотографии, перпендикулярно которой по центру ставится зеркало. Смотри: “The Expression of Personality” (1943) и “The Threshold of the Abnormal” (1950).

Недавние тесты: Швисово рисование дерева, Давыд-Коулова (Оксидентловый колледж) самоидентификация с определённым животным.

Последняя книга Райна “New Worlds of the Mind” (1953) не похожа на ранние. Сильней ударение на религиозные спекуляции с экспериментальными подтверждениями существования бога, пользы молитвы. Научная база под сверхъестественное «сродни вкладу эмбриологии в медицину. Сфера религиозных исследований расширится за пределы существующих идей». Последняя пока работа Райна — исследование «зоопси-феноменов». Кошки, выяснилось, — ясновидящие телепаты. И то лишь начало.

Райнова проверка чудо-Лэди, трёхлетней кобылы, происходила зимою 1927 – 1928 годов. Чета Райн описала в: “An Investigation of a ‘Mind-Reading’ Horse” // Journal of Abnormal and Social Psychology, том 23, 1929, с. 449. Лошадь отвечала тыкаясь мордой во блоки с буквами-цифрами. Райну хватило проницательности понять, что лошадь угадывала только при хозяйке Клавдии Фонда. Но вместо того, чтобы допустить сигнализирование дрессировщиком — обычное дело при цирковых учёных зверях, — Райны хотели верить в телепатию. Почему? Лэди правильно показала многие задуманные «номера, не знакомые госпоже Фонда». Которую почему-то всё равно не удалили.

При обычной в таких экспериментах неточности, только гадай, что значит его «незнакомые». Неопределённость остаётся до чтения Second Report on Lady, the “Mind-Reading” Horse // Journal of Abnormal and Social Psychology, том 24, 1929, с. 287. Райн проговорился: «Когда, стоя за Фонда, писал я номера на блокноте, недавно прекрасные результаты не повторялись». Получается, не давая читать написанное Фонда, Райну верилось, что возможна только телепатия.

В действительности, приёмов узнавания втайне написанного медиумы знают аж до пятидесяти. Проверьте Райны применённость их (они не показали даже, что знают), эксперимент имел бы ценность. Возможно, господин Фонда соучаствовал, ибо «какое-то время присутствовал». Но внимания не привлекал, и «его не помянули, чтобы не загромождать изложение». Такова цена Райновым экспериментам.

В 1956 году мой приятель Мильборн Кристофер, это профессиональный фокусник, оценивал выступление Лэди, но свою профессию скрыл. Госпожа Фонда дала Кристоферу длинный карандаш и блокнот, его поставила подальше, велела написать число. Двигая карандаш, как если бы писал «8», он, однако, касался бумаги лишь так, чтобы получилось «3». Лэди показала, что число — «8». Следовательно, Фонда читала по движению карандаша. Дешёвый трюк. Доктору Райну были возможности пользоваться подобными хитростями, но не стал.