Наталья Воронцова-Юрьева - Отелло. Уклонение луны. Версия Шекспира

Связать же в единое целое, понять, что если Родриго, по словам служанки, был убит Кассио, то, стало быть, сам Кассио никак не может оказаться убитым раньше, Отелло не в силах.

"Нет, Кассио не убит", - говорит Эмилия.

*

Признак N19. Сумеречное сознание. Восприятие выборочных детал ей. Невозможностью оценивать происходящее в совокупности.

В этот момент из глубины комнаты доносится слабый крик Дездемоны: "Без вины, без вины убита!.."

"Что это за крик?", - забеспокоилась Эмилия.

"Это? Какой крик?" - искренне удивляется Отелло.

Нет-нет, это вовсе не попытка оттянуть время. Он действительно не слышал никакого крика! Просто потому, что сейчас его разрушенный, оглушенный мозг не в силах самостоятельно воспринимать две вещи одновременно - голос Эмилии и крик Дездемоны. Либо то, либо другое.

"Это был голос моей госпожи! Помогите! Помогите!" - кричит служанка. "Я умираю невинной", - снова доносится из-за полога. "О, кто же сделал это?" - Эмилия потрясенно смотрит в глубь комнаты. "Никто. Я сама. Прощай! Передай привет моему доброму господину".

Дездемона умирает.

*

Признак N20. Краткосрочный провал в памяти.

Отелло потрясен не меньше Эмилии. Как, его жена убита?! Но кто же этот злодей?! Как такое могло случиться?! Ведь он все это время был здесь, в этой комнате - почему он не видел убийцу?!

"Как же могло случиться, что ее убили?" - в великом изумлении спрашивает он.

Эмилия смотрит на него с ужасом. Уж ей-то абсолютно понятно, как это могло случиться. Уж ей-то ясно, кто убил ее госпожу.

Но почему сам убийца так искренне удивлен? Почему убийца задает такой... такой детский, такой нелепый вопрос? В своем ли он уме? Не рехнулся ли часом?

"Увы, кто это знает?" - осторожно говорит Эмилия, отступая на шаг, с опаской глядя на мавра.

Такое поведение служанки еще больше сбивает Отелло с толку. Неужели она подозревает в убийстве его? Неужели эта чудовищная мысль и впрямь могла прийти ей в голову? Надо успокоить Эмилию. Она ведь слышала, как Дездемона сказала, что... "Вы слышали, как она сама сказала, что это не я?"

"Да, она сказала, - запинаясь, произносит Эмилия. Странный, ненормально невинный вид мавра пугает ее. Она отступает еще на шаг. - Я обязана сообщить всем правду".

В этот момент память возвращается к Отелло.

"Лгуньей отправилась она в пылающий ад. Это я убил ее". Ну да. Все правильно. Он убил ее, потому что она изменяла ему с Кассио. "Она стала распутной, она была шлюхой", - говорит он.

"Ты лжешь на нее, - отвечает Эмилия. - Она была верна".

Неправда, спокойно говорит Отелло, "твой муж все узнал", "он первый мне об этом сказал".

Первый?

Но если есть первый, то кто же второй? Кассио! Вернее, та самая галлюцинация, в момент которой он слышал "признание" Кассио!..

"О госпожа! - горестно восклицает Эмилия. - Подлость насмеялась над любовью!" Мой муж обманул тебя, говорит Эмилия, "он сказал отъявленную ложь".

Отелло с недоверием смотрит на служанку. Но та выглядит такой расстроенной, в ее взгляде такая боль, что... "Замолчите, - говорит Отелло, - вам лучше будет". Он хватает меч, делая шаг к Эмилии.

Она отступает.

"О глупец! Я не боюсь твоего меча, - говорит она. - Я изобличу тебя, хотя бы пришлось потерять двадцать жизней".

Не спуская глаз с Отелло она кричит что есть мочи в так и не закрытую дверь: "Помогите! Помогите! Помогите! Мавр убил мою госпожу! На помощь! На помощь!"

Остается досказать немногое. На крик Эмили вбегают Грациано и Монтано. Она сообщает им об убийстве Дездемоны. Возглас глубокого потрясения вырывается у присутствующих. Однако реакция Отелло способна изумить их не меньше. "Не глядите так изумленно, господа, - говорит он. - Это правда".

"Поразительная правда!" - говорит Грациано. "Чудовищный поступок!" - говорит Монтано.

Но Отелло на это не отвечает ничего. На него наваливается смертельная слабость. Со стоном он падает на кровать.

Это неверно расценивается Эмилией - она думает, что Отелло лишается сил от ужаса содеянного им и от охватившего его отчаяния: "Что ж, валяйся и рычи. Ибо ты убил сладчайшую невинность из всех, смотревших на мир".

Замечание Эмилии заставляет Отелло усилием воли подняться с постели. "О, она была гнусна!" - говорит он. И вдруг без всякого перехода он обращается к Грациано с совершенно нелепой и даже жутковатой от такой нелепости фразой: "Мы с вами мало знакомы, дядя".

Эту фразу он мог бы сказать на ужине, но... сейчас?!