Коллектив авторов - Артикль. №3 (35)

Я-то знаю – на правах их общей подруги я частенько бывала в этих каморках где вечно неубранные постели светили скомканным несвежим бельем, кухонная ниша представляла собой филиал городской свалки, а собака Вика и кошка Вики спали прямо на серых простынях или ели что-нибудь, добытое из немытых тарелок и кастрюль.

Мы давние знакомые с Викой и Виком. Мы учились в одном классе, еще в школе дружили втроем, я считалась бесплатным приложением к красавице Вике, но все ошибались: я всегда сама по себе.

Они просто были мне интересны, вот и все. Тем более, что человек я закрытый, а они оба всегда так поглощены собой, так не интересуются никем и ничем, что с ними я могу чувствовать себя в безопасности от посягательств на мои личную жизнь и внутренний мир.

Школу я, правда, окончила позже, чем они: мы с родителями попали в дорожную аварию, в результате которой я стала сиротой, а врачи запретили мне дальнейшую учебу. Не потому, что я стала дурочкой, просто длительное умственное напряжение вызывало у меня дикие головные боли, так что пришлось мне искать новое поприще: ведь до аварии я хотела учиться на математическом факультете, но кому-то эти мои планы помешали, и меня остановили самым радикальным образом.

В школе ко мне отнеслись более чем по-людски, поставили средние оценки по всем предметам, что меня полностью устраивало, но высшее образование помахало мне ручкой, и нужно было придумывать, как жить без родителей и вообще без близких людей: я осталась совершенно одна, родни не было никакой.

Пришлось задействовать все свои способности и возможности, в результате, уже через полтора года после окончания школы я начала сама зарабатывать себе на жизнь.

Я всегда неплохо рисовала, поэтому, поразмыслив, окончила курсы росписи фарфора и стала делать на продажу декоративные тарелочки для стен, кружки с памятными надписями и рисунками, а потом освоила еще и роспись по шелку – вот тут-то дела у меня и пошли.

Мои шарфики и зонты пользуются бешеным спросом, зарабатываю я очень неплохо, делаю сбережения, купила квартиру, снимаю мастерскую.

Квартира моя вылизана до блеска: горничная-таиландка очень боится, что я позвоню в иммиграционную службу (хотя я бы ни за что не поступила так, но она сама придумала себе этот страх и сама себя в нем держит – тут я бессильна), а потому старается вовсю.

Я не афиширую свой достаток. Одета я хорошо, но когда меня спрашивают, где я беру свою одежду, отвечаю, что покупаю все в конце сезона, когда бутики отдают старые коллекции за бесценок. Это неправда, но Вика и Вик настолько привыкли считать меня нищей дурочкой, что верят этой лжи безоговорочно.

Кстати, они даже не подозревают, что я живу в собственной квартире в хорошем районе, думают, я приезжаю к ним на автобусе из какой-нибудь трущобы, потому что я всегда останавливаю такси за углом, куда не выходят окна их студий.

Я не люблю находиться в их жилищах, поэтому всегда стараюсь вытащить обоих из дома, мотивируя тем, что дышу целый день красками, и мне необходим свежий воздух.

Они ленивы, ворчат, но выползают из своих берлог: ведь, в общем-то, люди они безвольные, но тщеславные, им доставляет удовольствие мысль, что они великодушны по отношению к убогой больной подруге.

Мне их мотивы не мешают, я не завишу от отношения окружающих, я сама себе голова, знаю себе цену, а болезнь… что ж, все же почти восемнадцать лет здоровья судьба мне подарила. Мало ли людей больны с рождения и понятия не имеют, как это – чувствовать себя здоровым и сильным.

Тем более, что я себя больной и не чувствую, нужно только не зачитываться и не смотреть больше двух фильмов подряд.

Вика и Вик зарабатывают немного, как-то им не везет с трудоустройством, не помогают ни дипломы, ни степени. Это идиотизм, что люди, потратившие на образование почти двадцать лет и немалые средства, не могут обеспечить себе достойную жизнь, что-то неправильно устроено в перераспределении денег, хотя свои-то я зарабатываю честно – пусть не кровью, но уж потом – точно.

Правда, их ждут неплохие наследства: родители у обоих не бедные, но не дают своим детям денег со времени учебы в колледже в воспитательных целях, чтобы те научились понимать цену деньгам и поняли, как нелегко они достаются.

Бесполезно! Деньги у их детей текут между пальцами. Хотя «текут» не слишком точный образ: поскольку денег этих не так много, то они, скорее, капают, но, видимо, прорехи, через которые они капают, слишком велики, потому что уже за неделю до зарплаты парочка оказывается на мели и питается макаронами с кетчупом и даже без масла.