Петр Вяземский - Освящение церкви во имя Святые Праведные Елисаветы, в Висбадене

Хочу поделиться с вами, любезнейшие и отдаленнейшие друзья, впечатлениями, которые глубоко врезались в душу мою и по многим отношениям найдут, без сомнения, теплое сочувствие и в вашей. Вам известно, что, по приказанию и особенною заботливостью герцога Нассауского, производилось в Висбадене сооружение православного храма в память супруги его, в Бозе почившей Великой Княгини Елисаветы Михайловны. Нынешнею весною храм сей окончательно отстроен и освящение оного назначено было 13 (25) мая текущего года.

Постройка новой церкви и освящение её есть событие, везде и всегда возбуждающее живое соучастие в сердце каждого, любящего благолепие дома Господня. Церковь есть соборное, избранное место, куда стекаются общею любовью и в одно семейство все братья одного исповедания, куда стремятся все молитвы, коими воскриляется душа наша, все упования, все чистые радости, все скорби, коими испытуется она во дни своего земного странствования. Все другие человеческие здания, как ни поражай они своим величием, своею роскошью, своим значением, как ни удовлетворяй они разумным потребностям жизни нравственной и духовной, но все же они не что иное, как однодневные палатки, разбитые на временном пути нашего скоропреходящего бытия. Церковь одна есть здание, построенное на пути вечности. Не даром церковь именуется Божиим домом: в ней более, нежели где-нибудь, сыны Божии чувствуют себя дома. И кто же в час радости и в час скорби не ощущает в себе иногда неодолимой потребности отдохнуть, освежиться духовно, духовно укрепиться под Отцовским кровом, отложить всякое житейское попечение, или очистив и освятив его чувством любви, благодарности и Веры. Если везде и для всех Божий дом имеет подобное значение, то тем еще живее и полнее оно на чужбине и особенно для Русского. Для нас православный храм есть духовная и, вместе с тем, народная святыня. Русская церковь, где бы ни была она, – есть Россия. В ней мы окружены, проникнуты духовною жизнью родины; в ней слышим мы язык её в высших и благозвучнейших выражениях родного слова. Сыны западных церквей лишены этого чистого, нам свято принадлежащего наслаждения.

Легко после того понять, с каким усердием воспользовался я предстоящим мне случаем присутствовать при священном обряде, который своею христианскою и народною торжественностью обещал душе моей так много отрадных и душеспасительных впечатлений. Готовясь на днях к отъезду в Россию, мне приятно было заключить свое долгое и болезненное странствование по чужим краям участием в событии в высшем смысле Русском. Еще другое побуждение, равно всесильное и равно близкое сердцу моему, влекло меня ныне в Висбаден. В Бозе почивший Его Императорское Высочество Великий Князь Михаил Павлович всегда удостаивал меня милостивого своего доброжелательства: глубочайшая преданность моя к живому обратилась в признательное благоговение к его незабвенной памяти. Тем-же чувством благодарной и неизменной преданности глубоко проникнута душа моя и к Августейшей Особе Великой Княгини Елены Павловны. Пред отъездом моим из России, на который я был вынужден тяжкою и упорною болезнью, её Императорское Высочество благоволила оказать мне милостивое и сердобольное участие, которое неизгладимо запечатлено в душе моей. Слабою данью признательности рад я был ознаменовать конец путешествия, которое предпринято было под благодетельным её напутствием. Мог ли я отказаться от исполнения священной обязанности и от грустной отрады поклониться смертным останкам их возлюбленной дочери, которые, после десятилетнего перепутья, могли, наконец, быть водворены на постоянное и родное жительство под материнскою сенью Православной церкви?

Вследствие того, отложив на несколько дней отъезд мой в Россию, отправился я из Баден-Бадена 12 (24) мая и в тот-же день вечером, благодаря железной дороге, был я уже в Висбадене. В вагонах и пред входом в Висбаденские гостиницы заметно было особенно Русское движение: с разных сторон соотечественники наши съезжались на православное торжество и чаще обыкновенного раздавались здесь и там Русские речи [1] Здесь встретил я: поверенного в делах при Германском союзе Д. Г. Глинку с секретарем миссии бароном Менгденом, поверенного в делах при Баденском дворе Н. А. Столыпина с супругою, секретаря Стутгартской миссии князя Щербатова с супругою, князя А. Н. Волконского, князя Гагарина – секретаря при Афинской миссии, Н. А. Свистунову, княгиню Гагарину с невесткою её, вдовою Мартыновою, графиню Шуазел, урожденную княжну Голицыну, баронессу Клинковстрем и еще несколько Русских семейств. .