Андрей Углицких - «От аза до ижицы…». Литературоведение, литературная критика, эссеистика, очеркистика, публицистика (1997—2017)

…Сегодня опять перечитывал Бунина. Каким он был там, в эмиграции, на склоне дней своих? Может быть, таким:

Кстати, о словах «читать» и «чтить». Не общая ли, всё – таки, у них основа? Читая Бунина, я, тем самым, – чту его, ибо высшая форма уважения – это чтение.

Представим себе на минуту ситуацию невозможную: Иван Алексеевич Бунин, чудесным образом, благодаря некоему эликсиру бессмертия, не умер, а преспокойно живёт среди нас, в 1998 году. Он видит то, что видим мы, слышит то, что и мы слышим, пережил вместе с нами крушение большевистского режима.

Вопрос: «Был бы Бунин счастлив сегодняшними переменами в России? Пожал ли бы он, к примеру, руку нашему Президенту, поблагодарил ли бы его за такое демократическое «исцеление» Родины? Или в очередной раз, разругавшись вдрызг со всеми, засел бы за новые «Окаянные дни»?

Красновишерский тракт – образование, надо понимать, исключительно искусственное. Он прорублен, как некогда, окно в Европу Петром Великим – в буквальном смысле этого слова, топорно, прямо и просто. Почти везде прямая стрела его уходит вдаль, просматриваясь на несколько километров вперед. Повороты относительно редки. Справа и слева от трассы – сначала кустарниковый «подшерсток», потом подлесок, далее – сплошная таежина. Впрочем, кое – где попадаются свежие гари, проплешины, старые и новые ляды, а также недавние лесопосадки. Изредка виднеются прикрепленные к деревьям на высоте человеческого роста таблички красного цвета, на которых, даже из стремительно движущейся машины можно прочитать первое, самое верхнее слово: «Медведи!» Остальные слова на скорости не прочитываются, но они, если честно и не нужны, их просто домысливаешь сам, доходишь силами собственного воображения. Дорожное полотно хорошее, содержится аккуратно, поэтому выбоин и вымоин практически нет. Само по себе движение по Красновишерскому тракту можно считать вполне комфортным: летит навстречу дорожное полотно, выплывают, и увеличиваясь наплывают на ветровое стекло автомобиля дорожные указатели. р. Нижняя Язьва, Федорцово, Сейсмостанция. В сочетании с хорошей погодой, с каким – то фантастически синим небом (а на Западном Урале вообще, как я заметил, небо не жидко – голубое, белесо – голубоватое, как в Москве, скажем, нет, на Урале небо темно, насыщенно синее, как синька. Как впрочем, и вода в Камском море. Но – повторюсь – это только в хорошую, ясную погоду!) все это создает атмосферу какую – то сказочную, удивительную, неповторимую. Встречные машины скорее не норма, а исключение из таковой. Все номера встреченных и попутных автомобилей 59 серии (Пермский край). Собственно, красновишерским данный тракт считать можно (да и то, лишь условно – ведь за Красновишерском еще есть и Вая, и Велс!) после отпадения дороги на Чердынь – то есть, сразу же после губдорского поворота, но уж больно нравится мне это самое слово «Красновишерск» повторять: «Красновишерск, Красновишерск…» Еще бы – ведь, сорок лет не был! Сорок! Даже представить страшно такую прорву времени. А местные, кстати, «Красновишерск» очень редко говорят. Думаю, потому, что очень длинно это выговаривать: «Крас – но – ви – шерск». Целых четыре слога. Да в конце еще и три согласных подряд. Язык сломаешь! Нет, местных не проведешь! Они говорят просто, куда проще: «Вишера, на Вишере, с Вишеры». Или, уж в самом крайнем, в самом торжественном случае: «Красная Вишера, на Красной Вишере, Красную Вишеру». Кстати, газета местная так называется: «Красная Вишера». Но об этом – позднее. До газеты еще доехать надо. Пока лишь Красновишерский тракт… Тракт Красной Вишеры, храни тебя Господь!

28.06.2011. Приехали в Красновишерск вечером, часов в семь – восемь. Пока перекусили с дороги, то, да се, глядишь, а уже и десять, почти. Выглянули в окно, а на улице – то, батюшки – святы, светлынь стоит! Ровно днем! Почему? Да потому, что в Красновишерске в конце июня – белые ночи, как и в городе Санкт – Петербурге, на широте которого он, примерно, находится. Единогласно решили светлого времени суток боле не терять и отправились на улицу, невзирая на ярость комаров, которых здесь много