Владимир Набоков - Комментарий к роману Евгений Онегин

(В черновике этого письма Пушкин пишет: «Первая песнь или глава кончена — я по оказии тебе ее доставлю. Пишу его с упоением, что уж давно со мной не было».)

16 ноября того же 1823 г Пушкин сообщает из Одессы в Петербург поэту барону Антону Дельвигу, своему лицейскому другу, следующее:

«Пишу теперь новую поэму, в которой забалтываюсь донельзя. Бируков [цензор] ее не увидит за то, что он фи-дитя, блажной дитя. Бог знает, когда и мы прочитаем ее вместе…»

1 декабря 1823 г. из Одессы Александру Тургеневу в Петербург:

«…я на досуге пишу новую поэму, „Евгений Онегин“, где захлебываюсь желчью Две песни уже готовы».

Из Одессы в Петербург во второй половине января или начале февраля 1824 г своему брату Льву Пушкину:

«Может быть, я пришлю ему [Дельвигу] отрывки из Онегина, это лучшее мое произведение. Не верь H Раевскому, который бранит его, — он ожидал от меня романтизма, нашел сатиру и цинизм и порядочно не расчухал»

Из Одессы в Петербург 8 февраля 1824 г. писателю Александру Бестужеву-Марлинскому:

«Об моей поэме [о ее напечатании] нечего и думать [после этих слов в черновике: „…она писана строфами едва ли не вольнее строф Дон-Жуана“] — если когда-нибудь она и будет напечатана, то верно не в Москве и не в Петербурге».

Из Одессы в Москву в начале апреля 1824 г. Вяземскому:

«Сленин [издатель] предлагает мне за Онегина, сколько я хочу. Какова Русь, да она в самом деле в Европе — а я думал, что это ошибка географов. Дело стало за цензурой, а я не шучу, потому что дело идет о будущей судьбе моей, о независимости — мне необходимой. Чтоб напечатать Онегина, я в состоянии <���…> т. е. или рыбку съесть или на <���…> сесть [мои ханжеские советские источники выбросили неприличное выражение и часть непристойной поговорки, которую я не могу точно восстановить]… Как бы то ни было, готов хоть в петлю»

В письме (перехваченном полицией и известном лишь по фрагменту), написанном в Одессе предположительно в первых числах мая 1824 г. и адресованном, вероятно, лицейскому товарищу поэту Кюхельбекеру: «Пишу пестрые строфы романтической поэмы» («poème romantique», как перевел Пишо байроновский термин «romaunt» в «Чайльд Гарольде», 1822, OEuvres de Lord Byron, 4th ed., vol. II).

Из Одессы в Москву 7 июня 1824 г. Вяземскому.

«С женой [51] Вера Вяземская, приехавшая в тот день и собиравшаяся провести три месяца в Одессе, но случилось, что Пушкин уехал раньше нее (Примеч. В. Н.) отошлю тебе 1-ую песнь Онегина. Авось с переменой министерства [52] Адмирал Александр Шишков, литератор, сменил князя А Голицына на посту министра народного просвещения и занимал этот пост до 1828 г. (Примеч. В. Н.) она и напечатается…»

Из Одессы в Петербург 13 июня 1824 г. Льву Пушкину:

«Попытаюсь толкнуться ко вратам цензуры с первою главой или песнью Онегина Авось пролезем. Ты требуешь от меня подробностей об Онегине — скучно, душа моя В другой раз когда-нибудь. Теперь я ничего не пишу; хлопоты другого рода».

(Пушкин поссорился с графом Воронцовым, новороссийским губернатором, под чей надзор он был отправлен.)

Из Одессы в Москву 29 июня 1824 г Бестужеву-Марлинскому.

«Онегин мой растет [53] Это, конечно, означает, что Пушкин все же продолжил главу третью после своего мрачного письма от 13 июня (Примеч. В. Н.) . Да чорт его напечатает — я думал, что цензура ваша поумнела при Шишкове — а вижу, что и при старом [похоже, что здесь описка] по старому».

Из Одессы в Петербург 14 июля 1824 г А. Тургеневу:

«Зная старую вашу привязанность к шалостям окаянной Музы, я было хотел прислать вам несколько строф моего Онегина, да лень. Не знаю, пустят ли этого бедного Онегина в небесное царствие печати; на всякий случай, попробую».

Две недели спустя Пушкин был выслан из Одессы в имение своей матери Михайловское Псковской губернии. Отсюда со Львом Пушкиным осенью 1824 г. он отправил Плетневу в Петербург первую главу В своем Комментарии я цитирую сопроводительное письмо и некоторые другие письма этого периода.

25 января 1825 г. из Михайловского в письме поэту Кондратию Рылееву в Петербург Пушкин жалуется, что Бестужев-Марлинский не понял ЕО , первую главу которого он видел в копии:

«Бестужев пишет мне много об Онегине — скажи ему, что он не прав: ужели хочет он изгнать все легкое и веселое из области поэзии? куда же денутся сатиры и комедии? следственно, должно будет уничтожить и Orlando furioso [54] «Неистовый Роланд» (итал.) [Ариосто], и Гудибраса [ „Hudibras“ Сэмюэля Батлера], и Pucelle [55] Девственница (фр.) Имеется в виду поэма «Орлеанская девственница» [Вольтера], и Вер-Вера [ „Vert-Vert“ Грессе], и Ренике-фукс [ „Reineke Fuchs“ Гете], и лучшую часть Душеньки [Богдановича], и сказки Лафонтена, и басни Крылова etc, etc, etc, etc… Это немного строго. Картины светской жизни также входят в область поэзии, но довольно об Онегине».