Лев Лосев - Как работает стихотворение Бродского

Различие на ситуационном уровне между нелитературными и литературными текстами вплотную соотносится с различными реальностями, репрезентируемыми обоими типами текстов. Если нелитературный текст отсылает к эмпирическому, настоящему миру, то литературный текст создает свою собственную реальность: вымышленный (фиктивный) мир, существующий автономно и связанный с реальным миром лишь вторично (интерпретировать характеристики вымышленного мира через мир реальный мы можем лишь в силу нашего знания и понимания последнего).

Последствием деконтекстуализации литературного текста становится то, что внутритекстовой отправитель не может быть автоматически идентифицирован с «реальным», внетекстовым отправителем, т. е. эмпирическим автором. Всякий нарративный (повествовательный) текст имеет собственного нарратора (повествователя), принадлежащего только данному конкретному тексту. Что касается поэтического дискурса, то эмпирический автор репрезентирован в тексте говорящим, манифестирующим себя зачастую в качестве «персоны» (лирического субъекта, лирического «я»). Стихотворение в целом является монологом такого субъекта, последний может считаться главным, обычно — единственным, участником ситуации. Что же касается данной ситуации, то существуют различные возможности — от присутствия двух участников в едином, определенном пространственно-временном континууме [265] В качестве примера может служить стихотворение «С грустью и с нежностью» (1964), в котором лирическое «я», обращаясь к пациенту в той же больнице, описывает вечер в том месте, что, судя по всему, является сумасшедшим домом. В целом лирический субъект обращается к отсутствующему лицу. В стихотворении «Любовь» (1971) лирическое «я» просыпается ночью («этой ночью) в своей спальне; в «Одиссей Телемаху» (1972) говорящий (Улисс), находясь на острове, вдалеке от дома, обращается к своему сыну, которого он давно не видел и который живет дома. до никак не обозначенного и эксплицитно не названного субъекта при отсутствии какого-либо пространственно-временного контекста [266] В стихотворении «К Урании» говорящий не имеет никакого окружения; стихотворение «На выставке Карла Вейлинка» не дает совершенно никаких указаний на говорящего, а пространственное окружение дается лишь намеком в названии. . Любое стихотворение имеет свой собственный субъект. Несмотря на то что лирические субъекты — манифестации поэта имеют тенденцию походить друг на друга, поэт может создать различные «маски», например, представляя исторические фигуры или мифологических героев в качестве говорящего. С другой стороны, маска становится слишком тонкой, когда стихотворение опирается на автобиографические факты.

Стихотворение «Мысль о тебе <���…>» создает ситуацию, скорее обычную, даже вполне конвенциональную для лирической поэмы: говорящий обращается к адресату, который отсутствует в непосредственном окружении говорящего в момент его речи. Нам не дается никакой информации об этом окружении, таким образом, мы можем сказать, что отправная точка стихотворения («основная точка отсчета», по терминологии Т. Сильман [267] Сильман Т. Заметки о лирике. Л.: Сов. писатель, 1977. С. 9. ) — неопределенное место в неопределенное время. Эта отправная точка, фиксированная, но не определенная во времени и пространстве, не меняется по ходу стихотворения. Нет никакого временного интервала и никаких событий. Единственное реальное событие состоит в том, что говорящий адресуется к отсутствующему «ты», но, поскольку «ты» отсутствует, это обращение происходит исключительно в уме говорящего. Момент обращения совпадает с отправной точкой стихотворения. Все, что «происходит» в стихотворении, сконцентрировано в этом единственном моменте. Вместо реального сюжета развивается так называемый «лирический сюжет» [268] Там же. С. 8–9. , выражающийся в последовательности мыслей, желаний, воспоминаний и наблюдений говорящего. В этом лирическом сюжете, существующем только в уме говорящего, прошлое, настоящее и будущее сменяются.

В первых словах стихотворения — «мысль о тебе удаляется» — ситуация становится ясной: говорящий обращается к некоему «ты», чье отсутствие, в соответствии с поэтической конвенцией (а также, учитывая собственноручный перевод поэта, в соответствии с названием стихотворения), подразумевается. Отношения же между отправителем и адресатом выясняются, однако, лишь постепенно, по ходу стихотворения: сын думает о своей матери, которая (недавно) умерла. Семейные отношения сын — мать не указаны эксплицитно, а могут быть выведены из текста поэмы. Первый указатель находится в строках 7 и 8, где говорящий, припоминая высказывание от лица адресата-женщины ( ты бы вставила ), цитирует его в своих мыслях. Это высказывание содержит слова наша семья. Определяющими являются строки 11 и 12, где слова мать и сын появляются в эмоциональном выражении (восклицательный знак) говорящего. Еще более эмоциональная строка 18 повторяющимся умерла указывает на отсутствие матери среди живых.