Роберт Силверберг - Бунтари

Казалось, революция победила. На защитников новой литературы (Эллисон, Браннер, Желязны, Силверберг, Фармер, Олдисс, Муркок) щедро посыпались премии «Хьюго», а затем и «Небьюлы». Многие из писателей-новичков — Джеймс Типтри-младший, Джон Варли, Барри Мальцберг, Гарднер Дозуа, Майкл Бишоп — ориентировались в своем творчестве на стилистику «Новой волны». На НФ-конвентах раздавались открытые издевки в адрес «устаревших» произведений Хайнлайна, Азимова и Кларка. Новые книги монополизировали полки магазинов.

Ответная реакция «старой волны» не заставила себя ждать. В своей истории научной фантастики «Создатели Вселенной» (1971) Дон Уоллхейм жаловался на то, что «читатели и писатели, которые раньше мечтали о будущем в космосе, теперь получают удовольствие от экспериментального письма, открытого обсуждения секса, ниспровержения морали и всех сущих норм (поскольку, если мир все равно идет к концу, какой от них толк?)». Несколько лет спустя Лестер Дель Рей, сам некогда бывший молодым смутьяном, а теперь ставший страстным защитником традиций, так охарактеризовал «Новую волну»: «По большому счету, произошел отказ от развлекательной приключенческой стороны литературы Так называемая экспериментальная стилистика — производная от авангардистских экспериментов сорокалетней давности — рассматривалась как нечто самоценное и исключительное, а социальное самосознание отныне стало более значимым, чем экстраполяция». Разрушение табу, отмечал Дель Рей, превратилось в самоцель, равно как и «дерзкое» использование нецензурных выражений, и никого более не интересовали действительно значимые идеи.

Читатели НФ поначалу с готовностью приняли новации конца 60-х — начала 70-х, однако довольно быстро обнаружили, что многие из этих произведений просто невразумительны, авторы отошли от величественных тем исследования времени и космоса (которые, в первую очередь, и привлекали читателей в НФ). поставив во главу угла концепцию «внутреннего космоса», с трудом вписывающуюся в научную фантастику. Новые антологии увяли, экспериментальные романы почти сошли на нет, а вскоре скончался и глашатай «Новой волны» — английский журнал «New Worlds». Премии «Хьюго» и «Небьюла» вновь стали отвоевывать произведения писателей старой школы, такие, как «Свидания с Рамой» Артура Кларка и «Сами боги» Айзека Азимова. Многие ведущие авторы новой НФ, отчаявшись, вообще покинули жанр, поскольку издатели потеряли интерес к их произведениям. Некоторые из них так никогда и не вернулись в фантастику.

Так что же, славная революция «Новой волны» 1965–1972 годов была напрасной?

Отнюдь. Эти годы стали временем безудержных крайностей в научной фантастике, «Новая волна» принесла в них немало отвратительной чуши, но создала и произведения, ставшие поистине классикой жанра. Противопоставляя себя закостенелости старой НФ, писатели «Новой волны» заходили порой слишком далеко, скатываясь в самолюбование, что признают сегодня и некоторые из тогдашних бунтарей. Но нельзя сказать, что битва велась впустую.

Со временем прояснились последствия того головокружительного периода. Прежде всего это касается признания писателями и критиками того факта, что научная фантастика может и должна быть чем-то большим, нежели прямолинейное изложением бульварных сюжетов с картонными персонажами. В НФ пришли сложные сюжеты о сложных личностях в сложных и неоднозначных ситуациях.

После краха 1972 года ни у кого не осталось сомнений в том, что сложные, многоплановые произведения способны привлечь внимание читателей не меньше, чем «крепкие» саги о космических вояжах, имитации Толкина или новеллизации мыльных опер. Массовая публика требует стандартной, поточной литературы. И так будет всегда, мы и не рассчитывали на радикальные перемены. Но более серьезная и сложная НФ способна завоевать достаточно большую аудиторию — развитую, требовательную, интеллектуально активную, создать собственную нишу на книжном рынке. Дальнейшее развитие «Новой волны» было, скорее, кризисом эволюции, чем прогрессом, но столкновение старого с новым привело к их синтезу, образовав новую жизнеспособную НФ.

Не будь баталий «Новой волны», не появились бы и такие книги, как марсианская трилогия Кима Стэнли Робинсона, «Нейромант» Уильяма Гибсона, «Вид на время» Грегори Бенфорда, тетралогия Джина Вулфа «Новое солнце», «Книга Судного дня» Конни Уиллис, «Притча о талантах» Октавии Батлер. Литературные воители тридцатилетней давности создали особый климат, способствовавший публикации таких произведений, даже несмотря на то, что им никогда не достичь уровня тиражей какой-нибудь очередной новеллизации «Star Trek».