Самуил Маршак - В начале жизни (страницы воспоминаний); Статьи. Выступления. Заметки. Воспоминания; Проза разных лет.

Много раз случалось мне за эти четырнадцать месяцев войны видеть на железнодорожных станциях, на рельсовых путях длинные цепи вагонов, из окон которых выглядывали только дети, — множество белокурых, темных и золотисто-красных головок в каждом окне.

Издали эти поезда казались веселыми. Дети — всегда дети. Детские вагоны полны шума и суеты, полны какого-то нетерпеливого ожидания. Маленькие пассажиры кого-то зовут, кому-то машут руками, выскакивают на площадки, высовываются из окошек.

Но если приглядеться к каждому ребенку в отдельности, нельзя не заметить, что многие из этих шести-семилетних путешественников перестали быть детьми, оставили свое детство где-то далеко — там, где сгорели их дома, где у них на глазах были убиты их отцы и матери.

С такими детьми нелегко заговорить. Страшно разбудить в них память, которая вновь заставит их пережить то, что не по силам перенести и взрослому.

Детей увозят от войны в края, куда не долетают самыо мощные самолеты врага, где земля не вздрагивает от взрывов фугасных бомб и артиллерийских снарядов, где дома стоят совершенно целые и невредимые, со всеми стеклами в окошках и вечером за этими стеклами беспечно зажигается свет.

По нынешним временам даже трудно себе представить, что есть такие края. Дети едут туда, веря и не веря рассказам взрослых.

А в этих сказочных краях их ждут. Освобождают для них, достраивают и приводят в порядок просторные дома.

Тысячи детей найдут приют в этих домах. Но многие из ребят растекутся по городам и деревням, попадут в семьи врачей, учителей, кузнецов, колхозников. И эти семьи станут для них родными.

В плодоносном Советском Узбекистане, где почти круглый год что-нибудь цветет и зреет, пожилой кузнец Ахмед Шамахмудов за один последний год стал отцом четверых детей. И дети у него все разных национальностей и разных фамилий: Рая Мальцева — белорусска, Малика Исламова — татарка, Володя Урусов — русский, а четвертый сын Ахмеда — безымянный двухлетний мальчик неизвестного происхождения. Ахмед сам дал ему имя — Ногмат, что значит «дар».

Весть о большой семье кузнеца Шамахмудова разнеслась по всей нашей стране, дошла и до фронта.

Ахмед получил письмо и денежный перевод с передовых позиций. Старший лейтенант Левицкий прислал ему несколько сот рублей — большую часть того, что получает в месяц командир его звания — и обещал посылать столько же ежемесячно до тех пор, пока будет жив. Ему хочется помочь Ахмеду хоть чем-нибудь в воспитании детей.

Ахмед не знал, как поступить с деньгами. Всех четверых детей он уже привык считать своими, а брать у кого-то деньги на то, чтобы кормить и одевать свою семью, ему казалось странным. Отказать же хорошему человеку он тоже не хотел — зачем обижать его!

Ахмед Шамахмудов подумал и взял на воспитание еще одного сына — пятого — украинца Саню Брынина.

У Сани — два приемных отца: узбекский кузнец, которого он только что увидел, и русский лейтенант, которого он, может быть, не увидит никогда.

У этого русского лейтенанта были и свои дети. Теперь их нет — их совсем недавно убили немцы.

Человек, так жестоко и бессмысленно ограбленный, сохраняет в душе только большие простые чувства. Эти чувства — любовь и ненависть. Они тесно переплетаются между собой и питают друг друга.

Лейтенанту Левицкому не нужно было видеть своего маленького приемного сына, чтобы отдать ему нерастраченную нежность, чтобы по первому порыву взять на себя заботу о нем.

С такой же силой ненавидит русский лейтенант того неизвестного ему немца, с которым он завтра или даже сегодня, — может быть, через какой-нибудь час встретится в бою лицом к лицу. Этот неизвестный немец родной брат того, который убил детей лейтенанта, и соучастник его преступления. Оба они послушны одной и той же злой воле, которая снесла с лица земли столько теплых домашних очагов и уничтожила на этой земле счастье.

Вот уже несколько лет люди чуть ли не на всей вашей планете лишены самых простых и самых драгоценных своих прав. Им мешают любить, создавать семью, воспитывать детей, возводить дома и города, заниматься наукой, путешествовать, строить планы будущего. Люди перестали верить в прочность своего дома, своей семьи, своей собственной жизни.

И чем дороже нам прелесть земного бытия во всем его разнообразии, чем сильнее мы любим жизнь, тем глубже ненавидим мы смертоносную машину, работающую день и ночь для ограбления, уничтожения и порабощения человека.