Татьяна Москвина: Страус – птица русская (сборник)

Саша. Да, она любила тебя.

Алексей. Как детишки? Как их там зовут?

Света. Анна и Мария.

Алексей. Ну вот, моим сорванцам невесты растут.

Света. Обе хорошенькие – страсть.

Алексей. Сколько им?

Света. Три года уже. И вот странно: близняшки, а не очень-то похожи.

Алексей. Может, от разных отцов?

Нина. Леша, помолчи.

Саша. А мне что, пусть хоть от разных, ничего. Я сам счастлив, как ребенок. У меня теперь даже вдохновение бывает. Все спят, а я сижу сочиняю.

Алексей. Тихое счастье.

Саша. Нет, я теперь совсем другое пишу. Про реальных, живых людей. Очерки такие. Конечно, ты ничего не читаешь.

Нина. Я читала.

Саша. Правда? Правда? Ну и как?

Нина. Очень хорошо, Саша. Очень. Я рада за тебя.

Саша. Спасибо, Нинка. Ты знаешь, я на все готов ради тебя. Я за тебя… умру.

Света. Куда умирать, ты что! Детей выкорми, потом умирай. Нет, я от себя балдею: в тридцать лет – двойню! А! И как ходила беременная-то, как в двадцать не ходят. Без сучка, без задоринки. Даже не тошнило. Ох, сестра, сестра. Спасибо тебе.

Алексей. Картинка семейного счастья. Одна у другой мужа отбила, сидят, воркуют, как голуби. Это только с Нинкой такое может быть.

Нина. Никто никого не отбивал. Я сама так решила.

Алексей. Завидно широка твоя душа!

Света. Опять пошел стихами говорить!

Алексей. А ты знаешь, как Женька Светозаров перед смертью меня назвал? Ариэль. О! Звучит!

Света. Кадрился, что ли, к тебе?

Нина. Света, хватит.

Алексей. Жаль его безумно.

Саша. Да, был артист! Сколько народу пришло на похороны!

Алексей. Э, что похороны. Знаешь, как говорится: «Подари ты мне розы живому, на могилу их мне не клади».

Света. У него и при жизни были розы. Вон, Нинка дарила, по-моему, лет десять.

Нина. Я и сейчас… (Плачет.) … не надо больше об этом говорить, я вас прошу.

Саша. Если бы меня так любили, я не знаю, что бы я сделал.

Света. А что она дает, чужая любовь? Мне вот восемьдесят пять раз объяснялись в любви. Ну, думаю, хорошо. Ты меня любишь, у тебя в крови образуются… эти… эндорфины. Это наркотики такие. Ты под кайфом. А мне что? На тебя смотреть? Так я тебя не люблю! У меня в крови нет эндорфинов. И вообще, взаимная любовь математически невероятна.

Саша. Как невероятна?

Света. Математически. Мне это еще в седьмом классе моя подружка сказала. А она была отличница, я у нее списывала. Как она рассуждала? Вот ты из великого множества людей выбираешь одного. Ладно. А теперь какая вероятность того, что из великого множества людей он, избранный тобой, выберет тебя?

Саша. Какая?

Света. Стремящаяся к нулю!

Саша. Ну… все-таки не сам ноль. Есть надежда.

Света. Надежда – наш компас земной.

Алексей. Саша, не верь. Математики ошибаются. Ох, ребята. Хорошо с вами, да надо идти. Пора. Ирка ждет. Нина, не грусти. Позови меня в ночи – приду.

Света. Позовет.

Алексей. Пока.

Света. Да и мы пойдем. Пошли, Саша. Няньку надо отпустить.

Нина. Не уходите все так сразу.

Саша. Хорошо, посидим еще.

Света. Какое посидим! Какое посидим! Давай, вперед. Нина, целую. Не унывай. Приходи, когда хочешь.

Уходят. Нина одна .

Нина. Никого нет. Никто не придет. Никого нет. Никто не придет. Зачем? Зачем мне эта жизнь? Что, Бог заругает? А пусть. Не могу я больше. Тяжело. Много тяжести перенесла. Надорвалась, давно об этом думаю. (Пауза.) Верно, Нина, ты права. Зачем длить эту жалкую жизнь? Давай. Прямо сейчас. И будет легко. И ты вернешься домой.

Громкий вой за дверью .

Нина. Что это? Кто-то воет, да как громко!

Открывается дверь .

Собака! Да ты какая страшная!

Входит собака, это Тиотин .

Грязная какая! Ты откуда, собака?

Собака скулит .

Нина. Голодная? Ты кто, девочка или мальчик? А, мальчик. Что ты так смотришь на меня?

Собака ложится у ее ног .

Нина. Глупая. ( Гладит собаку. Та дрожит от счастья .) Что, намучился, пес? И я тоже.

Собака воет .

Тебя, наверное, и не гладил никто.

Собака скулит .

Эх, существо, существо. Бедолага. Ох, и раны на боку. И ухо рваное. Потрепали тебя. Ну, пойдем, я тебя помою.