Владимир Поликарпов - Русская военно-промышленная политика. 1914—1917. Государственные задачи и частные интересы.

Состоялись огромные по российским масштабам бюджетные ассигнования. Получив все мыслимые военные заказы и авансы, дельцы спешно возводили новые предприятия, расширяли существующие; сооружали верфи. Размах этой деятельности превысил внутренние возможности и ресурсы: и металла и топлива недоставало, нехватку приходилось покрывать беспошлинным ввозом, с ущербом для таможенных доходов бюджета. Частные и казенные заводы, принявшие артиллерийские заказы, в том числе Петроградский орудийный, Путиловский, Обуховский, срывали сроки, опаздывая на многие месяцы — уже и во время войны; не справлялось с обязательствами акционерное общество, взявшееся соорудить в Царицыне крупнейший в империи завод тяжелых орудий. Часть военных и морских заказов пришлось отдать иностранным фирмам, не исключая германские. И не хватало ресурсов, чтобы соорудить дорогу Донбасс — Москва и этим решить проблему доставки топлива в центры военной промышленности {16} 16 Ганелин Р.Ш. В России XX века. Статьи разных лет. М., 2014. С. 349–350. . Проектирование другой дороги, столь же нужной стратегически, на Мурманск, к открытому океану, минуя Босфор и Дарданеллы, при давным-давно осознанной ее необходимости, началось только после открытия военных действий.

Яснее оценить значение правительственных ассигнований для промышленного подъема можно, если учесть, что в предвоенные два года держалась неблагоприятная для инвестиционной деятельности хозяйственно-политическая конъюнктура. Если в 1913 г. насчитывалось 4186 млн. руб., вложенных в акционерное дело, то к 1914 г. осталось лишь 3595 млн., «то есть 14% общей суммы денег… за один год погибло. Предприятия ликвидированы, но это и есть гибель», — констатировал Вл. И. Гурко, выступая в Государственном совете {17} 17 СОГС XII. Пг., 1916. Ст€. 380. Заседание 29.11.1916. . «Гнет административной опеки» не дает заниматься ни промышленностью, ни торговлей, обменивались впечатлениями депутаты Думы, побывавшие на местах. Но «к этому присоединяется не прекращающееся угнетенное состояние биржи», крепнет убеждение в «неизбежности сельскохозяйственного и промышленного кризиса» {18} 18 Вопросы истории. 2000. № 2. С. 3. Донесение осведомителя, 14.IV. 1914. . Иностранные частные кредиторы и инвесторы ввиду международной напряженности проявляли сдержанность, несравнимую даже с 1904–1907 гг., когда поражения на Дальнем Востоке, волнения и восстания вызывали в «деловых кругах» в основном кратковременные колебания. На настроения теперь влияло не только ожидание надвигавшегося в Западной Европе экономического кризиса, но и тревога из-за Балканских войн, предчувствие большой войны {19} 19 Бородкин Л.И., Коновалова А.В. Российский фондовый рынок в начале XX века. Факторы курсовой динамики. СПб., 2010. С. 200; Мошенский С.З. Рынок ценных бумаг Российской империи. London, 2014. С. 361, 370, 376, 506. . К декабрю 1913 г. дело дошло фактически до биржевого краха, с кульминацией кризиса в Петербурге и Париже в начале июня 1914 г. «Неблагоприятные для экономической жизни обстоятельства, которые были отмечены в прошлогоднем нашем отчете, продолжались и в 1913 г., — жаловались финансисты. — Ибо хотя военные действия на Балканском полуострове закончились в половине года, но… тревожное настроение и страх перед новыми осложнениями всё тяготели над развитием экономической жизни, тормозя предприимчивость и вызывая сдержанность и дороговизну капитала… В продолжение всего отчетного года заметна была у нас большая дороговизна денег, сопряженная с крайнею осторожностью в предоставлении кредитов, причем исправность платежей оставляла желать многого» {20} 20 Отчет об операциях и положении дел Коммерческого банка в Варшаве за 1913 г., представленный Советом [банка]. Варшава, 1914; Girault R. Les relations economiques et financieres entre la France et la Russie de 1887 a 1914. Lille, 1972. T. 2. P. 959, 988, 994–1002; Нетесин Ю.Н. Промышленный капитал Латвии. Рига, 1980. С. 154; Торпан Н.И. Финансово-монополистические группировки в военной промышленности на территории Эстонии в 1911–1917 гг. // Изв. АН ЭстССР. 1988. Т. 37. Вып. 1. С. 116–117; Лизунов П.В. Фондовая биржа и банки // Петербург. История банков. СПб., 2011. С. 257–260, 265. . Эта сдержанность и осторожность непосредственно отразились, например, на судьбе Путиловского и Невского заводов [2] Здесь и далее наименования предприятий и фирм даны в их наиболее употребительных вариантах, с учетом того, что в полном виде официальные названия иногда были слишком громоздкими, так что в документах и печати своего времени они, как правило, заменялись условными, но хорошо узнаваемыми сокращениями. Например: «Verrierie scientifique spéciale pour l'astronomie, l'optique & la photographie Parra-Mantois & C ie » называли фирмой Парра-Мантуа, или «Русское общество для изготовления снарядов и военных припасов (Паравиайнен и К°)» — Парвиайнен, или: «Общество железоделательных, сталелитейных и механических заводов “Сормово”» — Сормовское общество, Сормовский завод. Нередко предприятия назывались в повседневной практике по имени основателя (Ремингтон) или владельца, индивидуального (Лебедев) либо семейного (бр. Бромлей, Шнейдер, Parra-Mantois), по месту нахождения («Общество Брянского рельсопрокатного, железоделательного и механического завода» — Брянский завод). При использовании подобных варьирующихся условных сокращенных обозначений далее в тексте кавычки опускаются. , поскольку их реорганизации и расширению помешал отказ в финансировании со стороны французских партнеров.