Артем Шейнин - Десантно-штурмовая бригада. Непридуманный Афган

Больше полутора лет назад стоял я здесь, у ворот пересылки.

Смотрел на такую же колонну дембелей и не мог представить, что когда-то вот так же эта зелено-голубая волна подхватит и меня.

Подхватит и понесет ДОМОЙ!

Может, и сейчас где-то перед воротами стоит пацанчик в замусоленном х/б и в панаме с обвисшими краями и мечтательно смотрит на нас, счастливых и довольных. И вдруг понимает, что и его ждет такое же через полтора года.

А потом выйдет туда, за ворота, и запретит себе думать об этом до поры…

И правильно, и молодец, пацан! Удачи тебе!

А я не буду оглядываться.

Я ничего не оставляю сзади себя, чтобы оглядываться. Все у меня только впереди. Мысленно я уже там, дома, в Союзе!

Пока перебирал я в голове воспоминания, приятные и не очень, подошли к самолету. На сей раз борт нам подали военный, транспортник Ил-76.

Тоже неплохо для разнообразия.

И плевать, что нет стюардесс и не ожидается газировки.

Начинаем подниматься по железному трапу. У самого входа в самолет стоят два пилота. Еще только начав подниматься, вижу, как у кого-то из парней они забирают военные билеты.

Поравнялся с ними, а они и мне:

– Сержант, военник дай-ка!

Замешкался я на секунду.

Мне бы послать их подальше – с хрена-то еще каким-то летунам мой военник?

Но мне так не хочется уже при посадке в самолет устраивать очередные разборки. После секундной паузы отдаю им свой главный пока документ. Мне ж солдатом осталось быть всего ничего – че мне военник-то…

Рановато расслабился…

Но это я только позже пойму.

А пока заходим с Пахомом в самолет. Ряд вдоль борта уже занят, а посередине пока есть свободные места. Садимся, осматриваемся.

Большей частью самолет заполнен десантурой.

У самого выхода, у рампы, сидят человека четыре офицеров.

Сразу обратил внимание, что они как сели, так сразу отвернулись и вообще не смотрели в нашу сторону. Хотя, казалось бы, чего всю дорогу в стенку пялиться?

Напротив нас, чуть правее, какие-то чернопогонники в фуражках.

То ли связисты, то ли еще кто.

Сидят напряженно так, смотрят настороженно.

Их присоединили к нашей колонне по пути в самолет, уже за пересылкой.

Человек 30. Кабульские, видать.

Неплохо затарились, ребятки. Пока мы по горам скакали за духами…

У каждого из них увесистый чемодан а-ля «мечта оккупанта».

А мы-то все с тоненькими дипломатиками… Часы с калькулятором, платок маме, кроссовки. Ну, еще чего по мелочи.

А когда? Да и где?

То боевые, то наряды.

Да и в свободное-то время никто нас что-то не приглашал особо в Гардез съездить, по дуканам прошвырнуться…

А сам туда запаришься пробираться через охранение да минные поля.

Да и сгинуть можно запросто, в гардезском-то дукане.

Регулярно там исчезали бригадные любители прибарахлиться.

Кого-то потом возвращали, конечно, но чаще уже по частям…

Короче, с шопингом у десантуры не задалось…

А эти видать серьезно «затаривались», основательно.

И время, видать, было, и возможности…

Пацаны наши поприкалывались, конечно:

– Слышь, воин, не тяжело? Может, помочь тащить-то?

А те не отвечают, идут молча, только сопят недовольно.

Поняли ведь прекрасно причину нашей иронии…

Царапнуло меня, конечно.

Так, не то чтобы завистью. Скорее чувством какой-то несправедливости – уж больно контраст был заметен между их «багажом» и нашим.

Но глянул, подумал и забыл. Какая мне разница – я ж не затариваться сюда ехал…

Как там? «Кому война – кому мать родна…»

Но кабульские, видать, почувствовали, что дело пахнет керосином.

Потому и сидят такие напряженные.

Тут наконец загудели движки, мы стали выруливать и через несколько минут взлетели.

По ощущениям самолет попер чуть ли не вертикально вверх, без всяких там наматываний кругов для набора высоты.

Взлетели так резко, что меня, признаюсь, чуть не вырвало.

И судя по выражению лиц пацанов вокруг – не одного меня.

Аж пот пробил…

Но сдержался – веселенькое было бы завершение службы в ВДВ…

Видно, не мне одному при виде связистов этих всякие мысли в голову пришли обидные.

И не все с этой несправедливостью мириться захотели…

Только мы набрали высоту, как в рамках восстановления социальной справедливости ребятишкам предлагают добровольно сдать неправедно нажитое добро в фонд помощи ветеранам ВДВ.

Они отказываются.

А на попытку силового изъятия отвечают сопротивлением…

Что тут началось.