Грегуар Шамаю - Теория дрона

6. Принцип обнаружения аномалий и превентивной антиципации. Производится сканирование изображений с целью выделения в гуще событий чего-то значимого для взгляда, отвечающего за безопасность. Оно обнаруживает себя через аномию и нерегулярность. Всякое поведение, нарушающее привычную рутину, может представлять угрозу. «Сегодня, говорит аналитик ВВС, рассмотрение полученных дронами изображений – это нечто среднее между полицейской работой и социальными науками. Фокус направлен на понимание “форм жизни” и отклонение от этих норм. Например, если обычно многолюдная точка внезапно пустеет, то значит, местному населению известно, что некто установил там бомбу. Сегодня мы должны взяться за исследования культуры, наблюдать за жизнью людей» 93. Главным в этом задании, подытоживает Грегори, является «разделение на “нормальную” и “аномальную” активность в процессе своеобразного вооруженного ритм-анализа, который становится все более автоматизированным» 94.

Автоматическое обнаружение аномального поведения дополняется предсказанием его возможных последствий 95.

Как только установлены типичные черты поведения в определенной ситуации, аналитики пытаются сделать возможные выводы, выстраивая линии, будущие траектории и способы вмешательства для их предотвращения. Это функция «быстрого ответа» данного диспозитива: «автоматическое распознание определенных сценариев может служить ранним предупреждением об угрозе» 96. Предвидение будущего основано на знании о прошлом: архивы жизней, фиксирующие регулярные события и предсказывающие их повторяемость, составляют ту базу, на основании которой можно одновременно предвидеть будущее и изменить его ход посредством авторизованного вмешательства. Эти намерения, разумеется, опираются на крайне неустойчивые эпистемологические основания, что совершенно не мешает им быть крайне опасными.

И здесь названия подобных диспозитивов говорят сами за себя: «Argus» 97и «Gorgon Stare» 98– взгляд Горгоны.

В греческой мифологии Аргуса, стоглазого персонажа, называли Panoptes – «тот, кто видит все». Паноптизм Бентама, который анализировал Фуко, сначала проявляется в архитектуре.

Развивая эту схему, стены городов в последние десятилетия испещрены камерами видеонаблюдения. Наблюдение при помощи дрона более экономично: оно не требует ни преобразования пространства, ни навешивания устройств на то, что уже было построено. Ему достаточно воздуха и неба. Как в фильме «Eyeborgs» 99, камеры отделяются от стен, одновременно с этим получая крылья и оружие. Мы вступаем в эпоху вооруженных и летающих паноптических устройств. Что касается взгляда Горгоны, то она обращает в камень того, кто имел несчастье с ним пересечься. Это взгляд, который убивает. Больше не «надзирать и наказывать», а надзирать и уничтожать.

* * *

Дэвид Род, журналист The New York Times, похищенный в 2008 году и содержавшийся на протяжении семи месяцев в Вазиристане, был одним из первых жителей Запада, описавших эффект, производимый этим постоянным смертельным надзором на население, которое ему подвергается. Называя его «адом на земле», он добавляет: «Дроны были ужасны. С земли невозможно определить, что или кого они выслеживают, описывая круги над вашей головой. Отдаленный гул моторов звучит как постоянное напоминание о неминуемой гибели» 100.

Свидетельства, собранные в этом регионе авторами рапорта «Жить под надзором дронов», выпущенного в 2012 году, говорят о том же:

Они постоянно за нами наблюдают, они все время над нами, и мы не знаем, когда они нанесут свой удар 101.

Все мы пребываем в постоянном страхе. Когда мы собираемся вместе, то боимся, что будет нанесен удар. Когда вы слышите, как по небу пролетает дрон, то знаете, что он может вас атаковать. Мы боимся все время. Этот страх засел у нас в голове 102.

Дроны не выходят у меня из головы. Это мешает мне спать. Они как комары. Даже когда вы их не видите, вы можете их слышать и знаете, что они здесь 103.

Дети, взрослые, женщины, все пребывают в страхе…

Они кричат от ужаса 104.

Житель Датта-Хель, небольшой местности, которая подвергалась ударам более тридцати раз на протяжении последних трех лет, говорит о своих соседях: «Многие погибли. Они заперты в камерах. Это действительно напоминает людей, находящихся в тюрьме. Они заключенные, запертые в своих камерах» 105.

Дроны действительно обращают в камень. Они сеют массовый террор, направленный на население в целом. Именно это, помимо убитых и раненых, развалин, ярости и скорби, является главным эффектом постоянного смертельного надзора: физическое заключение, периметр которого теперь ограничен не решетками, заборами и стенами, а невидимыми кругами, которые очерчивают вечно крутящиеся у них над головами крылатые надсмотрщики.