Е. Иванова - Музей Соломона Гуггенхайма Нью-Йорк

В работе «Белый крест» зритель видит чередование геометрических линий и органических объектов неправильной формы. Название картины акцентирует внимание на небольшом белом кресте, расположенном в правой верхней части, окружающие его квадраты даны в шахматном порядке. Как только зритель «улавливает» белый крест, он начинает находить эту форму практически в каждой детали композиции. Введение в правую часть двух знаков, напоминающих перевернутое изображение цифры 3, и стрелок, стоящих перед ними, заставляет зрителя мысленно повернуть холст. «Плавающее» размещение объектов на нем, белый крест на черном фоне отсылают к суприматическим работам Казимира Малевича.

После переезда Кандинского во Францию, когда в Германии к власти пришли нацисты, в его работах стало ощущаться влияние сюрреалиста Хуана Миро, наложившееся на стилистику баухауза. Сам художник говорил о данном периоде своего творчества как об истинной «живописной сказке». В картине бурлит стихия, наполненная причудливыми биоморфными мотивами. Они словно плавают по поверхности холста. Рядом с этими «сказочными» существами строгий геометризованный фон кажется слишком серьезным. Однако противостояние черных и белых полос позволяет не только проследить игру форм на темном и светлом, их концентрацию и напряжение, растворение и расслабление, но и увидеть в изображенном сказочном мире образов некое предчувствие нарастающих противоречий в Европе накануне Второй мировой войны. На белой полосе слева можно угадать нечто похожее на рыцарский шлем с забралом, белые извивающиеся линии на черном фоне подобны кнуту, что вселяет ощущение необъяснимого беспокойства при, казалось бы, ярких, радостных цветах.

Кандинский хотел, чтобы его искусство помогало «вызывать радостную способность переживать духовную сущность в материальных и абстрактных вещах».

Хотя художник и был вынужден покинуть Германию в 1933 по политическим причинам, в работах этого периода нет ощущения опустошенности и тревоги, которое царило во всей предвоенной Европе. В конце декабря Кандинский приехал в Париж и надеялся возобновить контакты со старыми друзьями и коллегами, однако это оказалось не так просто. Несмотря на свою мировую известность, мастер был принят очень холодно. Язык геометрии Пита Мондриана и Жана Арпа, работавших в то время во французской столице, приходился не по вкусу публике, наиболее предпочитаемыми стилевыми направлениями являлись импрессионизм и кубизм. Кандинский уединенно творил в маленькой квартире, его мастерская располагалась в одной из комнат. В произведениях живописца нет ни единого намека на усталость или ностальгию по былой славе.

В 1930-е он экспериментировал с техникой, смешивал краски с песком, добиваясь разнообразия фактуры поверхности. Хотя художник и использовал данный метод только до 1936, ему удалось создать несколько полотен с разнообразным красочным рельефом. Этой «инновацией» пользовались и другие парижские мастера, в том числе Жорж Брак и Андре Массон.

Поздний период творчества (1934–1944) Василия Васильевича Кандинского иногда определяют как «биоморфную абстракцию». Наиболее заметные изменения происходят в колористическом решении. Из голубоватой дымки возникает контрастная игра интенсивных пятен. Появляется ощущение, что четко сформулированное учение о цвете, строящееся на разделении основных и дополнительных цветов, осталось позади, во временах Баухаза. Здесь мастер использует такое рафинированное соотношение оттенков, что живописная поверхность напоминает шкатулку с драгоценностями. Изменения произошли и в формах, они стали более мягкими, обтекаемыми, ушло стремление к жесткой геометризации, возможно, это связано с интересом художника к творчеству сюрреалистов. В начале 1930-х он познакомился с Андре Бретоном, поэтом и писателем, апологетом сюрреализма. В 1933 художник принимал участие в «Шестом салоне независимых сюрреалистов» и короткое время даже причислял себя к ним.