Л. Мельникова: Тициан Вечеллио

Однако в этой удивительно поэтичной атмосфере есть место прозе жизни, от которой невозможно укрыться: на заднем плане справа, под густыми кронами деревьев, бредет пастух со своим стадом овец. В глубине виднеются также крыши домов, в которых живут люди, не подозревающие о существовании такого райского уголка природы. Хотя герой еще не начал играть на лютне, создается ощущение, что чарующие звуки уже успели заполнить пространство. В картине прослеживается влияние приемов Джорджоне — изображение идеального мира, наполненного иллюзиями и как будто существующего вне времени. Неудивительно, что очень долго эта работа приписывалась его кисти.

Своего рода продолжением предыдущего произведения является полотно «Прерванный концерт» (около 1510, Палаццо Питти, Флоренция), основная идея которого также состоит в том, что в возвышенный мир искусства, красоты и любви всегда может ворваться действительность в самом неожиданном образе. В центре композиции молодой человек увлеченно играет на музыкальном инструменте. Позади него стоит мужчина в возрасте, который прикасается к его плечу, пытаясь остановить. Тот неохотно отрывается от своего занятия: хоть он и повернул голову в сторону, однако пальцы его продолжают трепетать над клавишами. Лицо мужчины сурово и вот, почему: слева изображен юноша в шляпе с надменным пустым взглядом, обращенным на зрителя, и застывшей на губах ироничной улыбкой. Видимо, мужчина, что постарше, понял, что этому слушателю абсолютно все равно, как они играют, он совершенно далек от мира музыки и безразличен к происходящему. Рассердившись и не желая ласкать слух молодого человека, не способного воспринять глубину и прелесть мелодии, он решил незамедлительно прервать своего напарника. В этот период в Венеции были опубликованы труды философа Платона. Возможно, основная мысль картины созвучна с той, что выразил Платон в своих «Законах»: «самое прекрасное искусство как раз то, которое воспринимается лишь избранными».

Произведение «Три возраста мужчины» (1512, Национальная галерея Шотландии, Эдинбург) требует особой трактовки, и читать его необходимо справа налево. Сюжет разворачивается на фоне летнего солнечного пейзажа. На переднем плане в правой части композиции спят сладким сном два младенца. Их ждет жизнь, полная радостей и печали, но они об этом пока не знают и беззаботно спят. Из-под земли едва-едва пробивается молодая трава. Покой и безопасность малышей защищает ангелочек. Напротив, в левой части картины, под густой кроной дерева расположилась влюбленная пара. Они молоды, полны сил и желаний, здоровья и энергии. На заднем плане сидит старец с черепами в руках. Его жизнь прошла, близится неминуемая смерть, он в печали опустил голову на грудь, выражая всем своим видом безысходность старости. Два черепа в его руке говорят о том, что недолог век молодой пары, ее ждет то же, что и все человечество: мы рождаемся, чтобы потом умереть. К этой теме Тициан еще вернется в своей более поздней работе «Аллегория времени и разума», к которой мы обратимся в следующих главах.

Еще одной ранней картиной является «Не прикасайся ко мне» («Noli me tangere», около 1512, Национальная галерея, Лондон). В основе полотна — евангельский эпизод, когда Иисус Христос явился Марие Магдалине, а она протягивает руку, чтобы прикоснуться к Нему и убедиться, что это не сон, и Он действительно жив. Но Иисус стыдливо прикрывает свою наготу саваном, произнеся «Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему». Сюжет разворачивается на фоне пейзажа — высокого дерева, изображенного в центре холста, справа по холму «бежит» тропинка к домам, вдали виднеется море. На переднем плане буквально светятся фигуры Марии и Христа. Колорит так мастерски исполнен в золотистых, коричневых и охристых тонах, что долгое время картину присваивали кисти Джорджоне. К образу Христа Тициан будет обращаться не раз.

С 1508 начался «золотой век» Возрождения. В этот период, как уже упоминалось выше, Тициану посчастливилось работать вместе со знаменитым Джорджоне, кисти которого очень часто приписываюсь его собственные картины, отличающиеся редким совершенством исполнения. Джорджоне был очень ярким художником, внесшим большой вклад в развитие живописи. Однако они, несмотря на совместное творчество, друзьями не стали — слишком разные у них были характеры, взгляды на жизнь и привычки. Веселый нрав и харизматичность общительного Джорджоне, прекрасно поющего и играющего на лютне, привлекали к нему людей; Тициан же был молчалив, рассудителен, скромен, медлителен.