Дональд Томпсон - Оранжевая собака из воздушных шаров. Дутые сенсации и подлинные шедевры - что и как на рынке современного искусства

По версии некоторых источников, включая такого авторитетного поставщика финансовой информации, как Bloomberg , годовой бюджет Управления по делам музеев Катара на приобретение новых произведений в коллекцию равняется миллиарду долларов в год. Для сравнения, годовой бюджет МоМА на те же цели равен примерно 35 миллионам долларов, то есть одной тридцатой этой суммы. Аналогичный бюджет Метрополитен-музея составляет 40 миллионов долларов; Центра Помпиду – 4 миллиона долларов. Единственные музеи, закупочный бюджет которых, возможно, сопоставим с грандиозной цифрой в миллиард долларов, – Лувр Абу-Даби и Музей Соломона Гуггенхайма. И все же весьма сомнительно, что они тратят на пополнение коллекции сумму хоть сколько-нибудь близкую к миллиарду.

Возможно, подобные расходы мог бы позволить себе Музей Гетти, но его траты (только между нами) и 100-миллионный рубеж перешагнут лишь через несколько лет.

Закупки шейхи оказывают огромное влияние на уровень цен на арт-рынке, а значит, и наше восприятие ценности современного искусства. Картина Поля Гогена «Когда свадьба?» (Nafea Faa Ipoipo) , на которой изображены две таитянские девушки, в результате частной сделки была приобретена за 300 миллионов долларов. Считается, что это самая высокая цена, заплаченная когда-либо за произведение искусства. Не говоря уже о том, что средняя цена работ Гогена на рынке до этого момента была раза в четыре ниже. «Когда свадьба?» – значительная работа, и все же никто никогда прежде не думал назвать ее одной из вершин творчества художника.

До того как в 2007 году на торгах «Сотбис» в Нью-Йорке музеи Катара заплатили за картину Марка Ротко «Белый центр (желтое, розовое и лиловое на розовом)» (1950) 72,8 миллиона долларов, с 2005 года наивысшей аукционной удачей для работ этого художника оставались 22 миллиона долларов, заплаченные за его «Оммаж Матиссу», – менее чем одна треть от нового рекорда. В 2011 году музеи Катара заплатили 250 миллионов долларов за «Игроков в карты» Поля Сезанна (1893). Это в четыре раза превысило максимальную цену, когда-либо предлагавшуюся за работы этого художника.

Еще одно приобретение шейхи – «Золотой телец» Дэмиена Хёрста (2008; см. ил. 16) – «законсервированный» в емкости с формальдегидом бычок, оснащенный рогами и копытами из восемнадцатикаратного золота, золотым египетским диском между рогами и внушительных размеров репродуктивным органом. На персональных торгах в лондонском филиале «Сотбис» в 2008-м «Золотой телец» был продан за рекордные 10,3 миллиона фунтов стерлингов (18,7 миллиона долларов). Среди других приобретений шейхи Аль-Маясса для музеев Катара – работы Бэкона, Уорхола и Лихтенштейна.

Подобные истории являются наглядной иллюстрацией влиятельности и целеустремленности иностранных покупателей современного искусства. Продавцом картины Гогена, купленной за рекордную цену в 300 миллионов долларов, был шестидесятидвухлетний коллекционер из Базеля, бывший сотрудник «Сотбис» Рудольф Штехелин. Как представитель семейного фонда, Штехелин заведует крупнейшей коллекцией работ импрессионистов и постимпрессионистов. Эта коллекция была собрана после Первой мировой его дедом, которого также звали Рудольф Штехелин. Девятнадцать произведений – та самая картина Гогена, а также работы Ван Гога, Пикассо, Камиля Писсарро и других – полвека экспонировались в Базельском художественном музее. Но затем Штехелины решили забрать коллекцию из музея. В интервью газете Basler Zeitung он выразил недовольство тем, что директор музея не имеет намерения предоставить для экспонирования коллекции наиболее выигрышные выставочные площади и отказывается выставлять все работы одновременно.

Осведомленный об этой ситуации швейцарский арт-дилер связался с представителями Управления по делам музеев Катара, намекнув, что некое «сенсационное предложение» может сподвигнуть Штехелина продать картину Гогена или какую-то иную из его коллекции без необходимости выставлять ее на торги в надежде на альтернативное – более выгодное – предложение (например, от музеев Абу-Даби). Результатом этих переговоров стала та самая рекордная цифра. Были ли предложены музеям Катара прочие работы с экспозиции Базельского музея – неизвестно. По слухам, Штехелин вел переговоры с другими музеями, желая предоставить их для экспонирования на своих условиях. В частности, шестнадцать работ были предложены в экспозицию Собрания Филлипс в Вашингтоне.