Дональд Томпсон - Оранжевая собака из воздушных шаров. Дутые сенсации и подлинные шедевры - что и как на рынке современного искусства

Don Thompson

THE ORANGE BALLOON DOG: Bubbles, Turmoil and Avarice in the Contemporary Art Market

© О. А. Якименко, перевод (гл. 1–18), 2018

© А. В. Щеникова-Архарова, перевод (гл. 19–22, послесловие), 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2018

Издательство АЗБУКА®

В верхнем сегменте рынка современного искусства спросом и ценами управляют сверхбогачи, национальные фонды, агенты и не облагаемые налогами транзакции. Мнение, что самое замечательное качество произведений современных художников – это цены, которые готовы за них платить покупатели, широко распространено в обществе.

Две мои предыдущие книги, посвященные рынку современного искусства, «Как продать за 12 миллионов долларов чучело акулы» (2009) и «Супермодель и фанерный ящик» (2014), я писал, будучи убежденным в том, что основополагающий принцип функционирования рынка современного искусства – профессиональное взаимодействие одинаково осведомленных покупателей и продавцов с целью установить рациональную цену на произведение искусства. Во время работы над данной книгой это мое убеждение значительно пошатнулось.

Впервые сомнения посетили меня в ноябре 2014 года на вечерних и дневных торгах аукционных домов «Кристис», «Сотбис» и «Филлипс» в Нью-Йорке, когда за четыре дня совокупная цена, за которую были проданы выставлявшиеся на торги произведения, составила 1,66 миллиарда долларов. Один только «Кристис» завершил торги на рекордной отметке в 853 миллиона. Если сложить все вместе, получается, что в каждую минуту торгов продаж совершалось на 6 миллионов долларов. По мнению специалистов, через год-два стоило ждать момента, когда за один вечер аукцион принесет миллиард.

Две шелкографии Энди Уорхола – «Тройной Элвис [тип Ferus]» (1963) и «Четыре Марлона» (1966), были проданы на «Кристис» как лоты 9 и 10. Каждая из работ была предварительно оценена в 60 миллионов долларов. На картину «Тройной Элвис», представляющую собой изображение Элвиса Пресли с рекламного плаката к фильму «Пылающая звезда» производства компании «Двадцатый век Фокс», где певец сыграл ковбоя, претендовали три участника, а ее продажа принесла 81,9 миллиона долларов. «Марлоны» – шелкография, воспроизводящая кадр из фильма «Дикарь» студии «Коламбия пикчерз». На ней изображен Марлон Брандо в кожаной куртке и кепке. Эта работа ушла за 69,6 миллиона. Владельцем обеих шелкографий была сеть немецких государственных казино WestSpiel , где они много лет провисели в клубном салоне. WestSpiel выставили картины на продажу с целью обеспечить акционерное финансирование: в случае соблюдения этого условия правительство области Вестфалия должно было выделить средства на строительство нового казино в Кёльне.

Сложно сказать, чему аплодируют люди в зале после продажи лота по рекордно высокой цене – усилиям аукциониста, решительности покупателя, назвавшего наивысшую ставку, или тому, что стали свидетелями рекорда. Продажа «Элвисов» сопровождалась продолжительными аплодисментами. Когда с молотка ушли «Марлоны», никто не хлопал – видимо, потому, что они шли вторым лотом и не сравнялись с «Элвисами» в цене.

Еще один повод усомниться в рациональности рынка возник у меня две недели спустя, когда я бродил по одному из павильонов ярмарки «Арт-Базель Майами». Я вступил в десятиминутную дискуссию с парой из Нью-Йорка о достоинствах небольшого портрета работы Уорхола, предлагавшегося по цене 17,5 миллиона долларов. Под влиянием момента они решили приобрести эту работу. «У нее такие шикарные цвета, – восторгалась жена, – и потом, Рождество же. Давай ее купим».

В то время за пределами художественного мира бушевали кризисы. В том числе в Западной Африке, где разразилась эпидемия вируса Эбола. По мере того как супруги продолжали обсуждать покупку «уорхола» – просто потому, что они могли себе это позволить, – меня преследовала мысль о том, насколько значительным стал бы их вклад в борьбу с эпидемией, если бы они пожертвовали 17,5 миллиона на медиков и лекарства. Или о том, как могли бы поменять ситуацию WestSpiel , если бы пожертвовали на благотворительность 151,5 миллиона, полученные от продажи двух шелкографий Уорхола.