Дональд Томпсон - Оранжевая собака из воздушных шаров. Дутые сенсации и подлинные шедевры - что и как на рынке современного искусства

История Цяня поразительна отчасти еще и потому, что обычно фальсификатор тщательно изучает подделываемого им художника и его жизнь, «становится» этим художником. Дэвид Штайн, чьи подделки приписывали кисти Матисса, Шагала, Пикассо и Дега, говорил: «Художника, которого подделываешь, надо знать очень близко… Когда я писал Матисса, я становился Матиссом, когда я писал Пикассо, я был Пикассо» [68].

Цянь ничего подобного не делал. Он просто стоял перед мольбертом и имитировал стиль художника, чьи работы видел в альбомах по искусству. Цянь не изготавливал копии, но создавал новые композиции с элементами оригинальных картин. Он мог за неделю написать «ротко», способного обмануть специалистов по Ротко. А на следующей неделе выдавал «мазервелла», чтобы заморочить голову уже другим специалистам. Больше всего в истории Цяня потрясает неоправданное доверие покупателей к дилерам, кураторам и прочим специалистам в вопросах установления подлинности. Клиенты полагались на бренд галереи «Нодлер», менее известную галерею Вейссмана и историю господина Х, вместо того чтобы потребовать задокументированный провенанс для каждой работы. Во многих случаях люди покупали картины, даже не советуясь с юристом или арт-консультантом. Одной из причин был страх потерять возможность покупки из-за задержки, которую создавало бы привлечение третьей стороны.

Но вдумайтесь: никто не купит дом за 10 миллионов долларов без акта технического состояния и проверки права собственности продавца. В арт-мире некоторые вполне квалифицированные покупатели готовы приобрести произведение искусства за те же 10 миллионов, но без каких бы то ни было документов – пусть не в галерее «Кинг Файн Артс» на Западной 19-й улице, но с заверениями более известного дилерского бренда. Даже опытные галеристы так делали. Ричард Фейген признавался: «Я слишком полагался на репутацию „Нодлер“… И не проверил картину так, как бы я это сделал, если бы покупал ее у частного лица или у галереи с менее серьезной репутацией» [69].

Покупка у аукционного дома не обязательно дает больше гарантий, чем приобретение через дилера. Аукционные дома проводят собственную процедуру юридической оценки, однако они ограничивают свою ответственность. Пункт «Условия» в каталоге торгов гласит, что аукционный дом гарантирует лишь точность описания лота, данного жирным шрифтом или курсивом, но не остальной информации. Чтобы отменить сделку, покупатель, как правило, должен в течение четырех лет сам принести в аукционный дом доказательства того, что работа является подделкой. Тем не менее многие покупатели узнают о наличии проблемы, только когда решают перепродать работу.

Подробный, отслеживаемый провенанс – один из способов подтвердить подлинность. Однако предыдущие владельцы часто не хотят, чтобы их личность была известна. Доказательства предыдущего владения можно подделать. Это затрудняет комплексную юридическую оценку. Частичным решением для покупателя будет подписать соглашение о неразглашении с тем, чтобы галерея раскрыла имя предыдущего владельца и иную имеющуюся у нее информацию об истории происхождения работы. Такое соглашение подразумевает, что предоставленная информация может быть раскрыта только в случае, если в дальнейшем возникнут подозрения в мошенничестве, или при перепродаже покупателю, исполняющему аналогичное соглашение. Аукционные дома на это не идут.

Уникальный случай с определением подлинности произведения искусства – и еще один пример сутяжнической сущности мира современного искусства – всплыл в середине 2016 года. Питеру Дойгу, британо-канадскому художнику пятидесяти семи лет, проживающему в Лондоне, показали фотографию картины 1976 года, которую владелец полотна считал работой Дойга. Художник заявил, что работа, подписанная Doige , не имеет к нему никакого отношения.

Владельцем оказался шестидесятидвухлетний канадский тюремный служащий на пенсии Роберт Флетчер. Когда Дойг отказался от авторства, Флетчер обратился в суд с исковым заявлением о признании подлинности картины и выплате 7,9 миллиона долларов в возмещение ущерба и издержек. Хотя Дойг живет в Англии, а Флетчер – в Тандер-Бей, провинция Онтарио, иск был подан в суд города Чикаго, поскольку картина на тот момент находилась у чикагского дилера, который помогал финансировать ведение дела. Иск заключался в том, что Дойг в подростковом возрасте на протяжении года брал уроки художественного мастерства в университете Лейкхед в городе Тандер-Бей, а затем был в том же городе помещен под стражу по обвинению в хранении наркотиков. Флетчер утверждал, что картина была написана в 1976 году, пока Дойг сидел в тюрьме, и он, Флетчер, купил ее затем за 100 долларов.