Дональд Томпсон - Оранжевая собака из воздушных шаров. Дутые сенсации и подлинные шедевры - что и как на рынке современного искусства

За восемь лет Рыболовлев потратил через офшорные компании 2 миллиарда долларов на покупку сорока произведений искусства при посредничестве Бувье – речь идет о работах Пикассо, Модильяни, Ротко, Леонардо да Винчи, Гогена, Матисса и Родена. Причин для конфликта между Рыболовлевым и Бувье было несколько. Во-первых, семейный траст Рыболовлевых обвинил Бувье в том, что тот, оказывая содействие в приобретении предметов искусства, завышал цены и положил себе в карман ни много ни мало 1 миллиард долларов. Вчитайтесь внимательно и поразитесь: коллекционер подал в суд, потому что с него взяли 1 миллиард лишних долларов, притом что всего произведений было куплено на 2 миллиарда.

Рыболовлев верил, как он утверждает, что Бувье совершает операции как его агент, выторговывает лучшую цену и берет себе 2 процента комиссионных. По заявлению Бувье, клиент должен был понимать, что он действует как частный дилер, то есть покупает работы, а потом продает их Рыболовлеву по цене, на которую сумеет договориться.

Еще одно обвинение состояло в том, что Бувье ввел Рыболовлева в заблуждение относительно цены приобретения картины Модильяни, за которую последний заплатил 118 миллионов. Рыболовлев сообщил, что, отдыхая на Карибах, встретился за обедом с арт-консультантом Сэнди Хеллером и первым делом спросил в естественном для такой ситуации ключе: «Какой лот был последним из тех, что вы продали?» Хеллер упомянул Модильяни. Рыболовлев поинтересовался ценой продажи, Хеллер, спросив разрешения у своего патрона Стива Коэна, ответил, что сумма составила 93,5 миллиона. Это означало, что Бувье забрал себе разницу в 24 миллиона в качестве необъявленной прибыли. В январе 2015 года Рыболовлев подал жалобу в суд Монако, заявив о совершенном в отношении его мошенничестве и прочих преступных деяниях Бувье.

Другая опасность – не столь радикальная, как мошенничество, – страх, что консультант может взять плату за организацию сделки с обоих: и с клиента, и с продавца. Дилеры сообщают, что прежде незнакомые агенты начинают звонить, желая удостовериться, что им заплатят, если они предложат дилеру клиента. Только о результате они ничего не говорят – не сообщают, сколько возьмут за услуги, и не называют имя клиента. Какие-то галереи соглашаются в надежде заполучить новых коллекционеров. Николас Логсдейл занимает крайнюю позицию. Всех агентов, требующих платы за свои услуги, он заставляет подписать обязательство проинформировать своих клиентов о необходимости заплатить гонорар и о его сумме.

Если консультанты не раскрывают клиенту, сколько они заплатили третьему лицу – с письменным обязательством или без, – они рискуют нарушить свое фидуциарное обязательство действовать исключительно в интересах другой стороны. Аукционные дома и галереи являются фидуциариями [48] по отношению к консигнантам, сдающим им на реализацию произведения искусства, – но не к покупателям. Первичные дилеры – фидуциарии по отношению к художникам. Директора музеев и члены попечительского совета – фидуциарии по отношению к своим учреждениям.

Арт-консультант Tang Art Advisory Аннелин Брюинс: «Нам никогда не платят за одну сделку обе стороны… Мы не работаем на обе стороны». Если обе стороны сделки – клиенты, «мы позаботимся о том, чтобы направить одного из наших клиентов к коллеге, арт-консультанту и/или юристу, специализирующемуся в области торговли предметами искусства, и мы про эту ситуацию ни от одного из клиентов ничего не будем скрывать» [49].

Эми Каппеллаццо не была членом Ассоциации арт-консультантов; она не разделяла обеспокоенности тем, что консультанты могут владеть работами для дальнейшей перепродажи. Можно одновременно и консультировать, и являться владельцем, настаивает она. «Полностью изжить конфликты в арт-мире, как мне кажется, невозможно, максимум, что можно сделать, – оставаться прозрачным» [50]. Видимо, именно такую позицию она занимает в «Сотбис».

Еще одной «подрывной инновацией» в системе торговли предметами искусства стало принятое в 2015 году решение агентства по работе с представителями творческих профессий United Talent Agency начать работать с художниками. Агентство представляет актера Харрисона Форда, режиссеров Джоэла и Итана Коэнов и многих других деятелей кино и литературы. Что же United Talent Agency может предложить художникам из того, что уже делает для перечисленных людей? «Меня интересуют художники, изобретающие новые способы создания искусства и его восприятия людьми», – говорит Джошуа Рот, юрист, переквалифицировавшийся в агента и развивающий сферу изящных искусств в UTA . «Мы хотим помочь художникам в поисках новых возможностей за пределами галерей» [51]. Можно представить еще более расширенную версию модели спортивного агентства, которое будет продвигать бренд художника на разных рынках, как звезду баскетбола, например, или как модный бренд.