Дональд Томпсон - Оранжевая собака из воздушных шаров. Дутые сенсации и подлинные шедевры - что и как на рынке современного искусства

Появилось множество новых консультантов – они не такие именитые, как те, о ком шла речь выше; отличное описание таких персонажей дает издание The Art Newspaper : молоденькие девочки в лабутенах и с почтой на gmail.com. Их приток обусловлен нуждами двух групп клиентов. Первые – представители финансового мира и стартапов, обеспеченные, но суперзанятые; для поиска работ и переговоров они нанимают посредников. Вторые – олигархи из России, промышленники из Китая и коллекционеры из Эмиратов, для них искусство – это инвестиции или, как минимум, класс активов. Совет профессионала нужен им на непрозрачном арт-рынке точно так же, как при покупке акций или вложении в недвижимость.

Консультанты (включая дилеров) помогают коллекционерам справиться с проблемой информационной асимметрии – и это, наверное, самое подходящее объяснение того, чем они занимаются. Проще всего пояснить это на примере. Предположим, есть в наличии «выдающиеся» картины Баския, которые продаются по 10 миллионов долларов (на самом деле, намного дороже), и «обычные» картины Баския – по 5 миллионов (ведь даже если они обычные, автор их все равно Баския). Если коллекционер в состоянии отличить выдающееся произведение от обычного – проблемы нет. Если же он или она не может этого сделать, а продавец может, то возникает информационная асимметрия и проблема. Коллекционер может вообразить, будто сумеет застраховать потенциальный убыток, предложив 7,5 миллиона, но выдающуюся работу продавец за такую сумму никогда не продаст, только обычную. За 10 миллионов продавец с радостью продаст и выдающуюся, и обычную картину.

Таким образом, коллекционер понимает, что лучше потратиться на консультанта, способного определить статус картины; стоимость его работы все равно меньше, чем почти гарантированный убыток. Также для посредника есть огромный потенциал в том, чтобы купить «обычную» картину за 5 миллионов, если удастся убедить потенциального покупателя, что перед ним «выдающееся» полотно. А для супердилера или аукционного дома потенциал состоит в том, чтобы назвать картину «выдающейся», опираясь на личный авторитет или на репутацию аукционного дома.

Одним консультантам платят фиксированные деньги, другие берут аванс, исходя из количества часов работы в перспективе, но большинство работают за комиссию. По словам искусствоведа Кенни Шахтера, комиссия за продажу работы ценой от 20 до 30 миллионов обычно составляет 2–4 процента от цены покупки. Был случай, когда большой агентский гонорар стал известен вследствие суда над создателем крупнейшей в мире финансовой пирамиды Берни Мэдоффом. Бен Хеллер, арт-консультант финансиста и коллекционера Дж. Эзры Меркина (вложившего средства в аферу Мэдоффа), заработал 26,5 миллиона долларов за продажу принадлежавшей Меркину коллекции картин Марка Ротко музеям Катара. Сумма составила примерно 8,5 процента от заявленной цены. Когда цены на статусное искусство составляют десятки миллионов долларов, любой процент заметно увеличивает доходы бывших специалистов «Кристис» или «Сотбис».

Гонорар еще одного агента фигурировал в судебных материалах по делу продажи в 2015 году «Бюста девушки» (Марии-Терезы Вальтер) работы Пикассо (1931). Спор возник относительно владельца скульптуры. По одним данным, она была продана за 38 миллионов евро (42 миллиона долларов) шейху Джассиму бин Абдуле Азизу Аль Тани, супругу шейхи Аль-Маясса из Катара. Комиссия за покупку, выплаченная ныне уже не существующему партнерству Коннери – Писсарро – Сейду, составила 4,5 миллиона евро (5,5 миллиона долларов), или 11,8 процента.

В этом тесном мирке Каппеллаццо придумала невиданную прежде модель полного цикла обслуживания для художников, дилеров, музеев и галерей, коллекционеров и спекулянтов. Я описываю ее идею в прошедшем времени, поскольку в январе 2016 года «Сотбис» удивил весь аукционный мир, купив принадлежащее ей агентство Art Agency, Partners как дочернюю компанию, находящуюся в полной собственности аукционного дома. С Каппеллаццо, Шварцманом и третьим партнером, Адамом Чинном, были подписаны договоры о сотрудничестве. Чинн – человек не из мира искусства, он – один из основателей инвестиционного банка Centerview Partners и бывший партнер в юридической фирме Wachtell, Lipton, Rosen & Katz .

Покупка обошлась в 85 миллионов долларов – 50 миллионов заплатили сразу в качестве бонуса за подписание и переход на работу в «Сотбис». Остальные деньги – до 35 миллионов – выплачиваются по достижении поставленных на ближайшие пять лет финансовых целей. Внушительная сумма произвела шокирующее впечатление. «Сотбис» к этому моменту только-только предпринял целый ряд увольнений, в результате которых аукционный дом покинули восемьдесят человек. Сложно было понять, каким образом дом собирается получить прибыль от этого приобретения с учетом столь щедрого аванса.