Лидия Чуковская - Дневник – большое подспорье…

В моем читательском представлении Ваша рукопись должна получить высшую оценку и на суде совести, и на суде слова. Отбор и сочетание слов у Вас такие, какие могут быть продиктованы только подлинной любовью, подлинной страстью, т. е. Вам удалось сделать самое большое, что может сделать художник: «Не заглушить голоса жизни, звучащие в нас».

Горячо завидую Вашему счастливому дару общения. Счастлив, что в русской литературе появилось еще одно произведение, продолжающее самое главное, что, на мой взгляд, дала русская литература человечеству: утверждение, что физиологическое одиночество человека преодолимо силой духа и нравственности (бога?). Ваше произведение (хотя Вы об этом явно не думали) полемизирует с материалистически-экзесционалистским ощущением безысходности человеческого одиночества, отсутствия подлинных контактов, трагедии разобщенности.

И еще одно: думаю, что дилемма Цветаевой: суд совести и суд слова – не верна. Думаю, что искусство, это единственное практически возможное в жизни проявление совести. Думаю, что в реальной жизни жить целиком по совести: не насиловать, не убивать, не приносить зла другому – невозможно. Абсолютное и всеобщее добро противоречит законам логики и разума. Потому-то человечеству и нужно искусство, что это негаснущий в веках фонарь, который всегда напоминает об абсолютном добре. Только в искусстве в полной мере осуществляются те законы нравственности, которые Кант назвал категорическим императивом. Только благодаря искусству и религии, где царят не законы разума и логики, а законы мечты и воображения, т. е. веры, человеческое общество отличается от стада животных. Ибо человек отличается от животного, как мне кажется, не разумом (т. к. в каких-то пределах разумом и способностью мыслить обладают и животные) а только воображением, мечтой, идеалом, т. е. – искусством – единственным средством, способным обуздать естественную природную чувственность человека, которая сама по себе, как и вся природа, вне нравственна и направлена на достижение ПОБЕДЫ В БОРЬБЕ за существование. Поэтому, я считаю, что труд художника, это наиболее ЧЕЛОВЕЧНЫЙ и НУЖНЫЙ человечеству труд.

Быть может, поэтому во все времена в человеческом обществе существуют две власти: власть людей действия, практики, власть безнравственная, но без которой общество не могло бы совершать всего того, что оно совершает. И двигаться вперед (в некоторых отношениях) тоже не могло бы. И другая власть – власть художников, людей мечты, идеала, воображения, власть нравственная, практически бесполезная, но без которой человеческое общество превратилось бы в отлично организованное стадо разумных животных. Поэтому власти Сталина должна была противостоять власть Цветаевой, власти Кеннеди – власть Стейнбека, власти Наполеона – власть Гете. Только благодаря этой гармонии человечество и движется вперед (наука, техника) и в то же время не превращается в стадо.

Поэтому мне было чрезвычайно интересно то, как Вы ответили на вопрос о том, что сломило Вигдорову. Невозможность совместить художничества, т. е. служения людям средствами мечты, воображения, идеала, с практической деятельностью, т. е. служением людям средствами активных поступков…

И не смейтесь надо мной за мою восторженность, и не обвиняйте меня в чрезмерности и преувеличениях моих оценок. Ведь я, к счастью, не критик, т. е. не оценщик, т. е. не дегустатор, и не обязан сверять свои чувства и впечатления с чувствами и впечатлениями других, и отвечаю только за себя одного» (РГАЛИ. Ф. 3390. Оп. 1. Ед. хр. 377. Лл. 37–41).

Ефим Семенович Добин (1901–1977), литературовед.

Друян Борис Григорьевич (р. 1936), редактор сборника Анны Ахматовой, который готовился в Лениздате.

Издательство самовольно заменило авторское название повести «Софья Петровна».

Жирмунский Виктор Максимович (1891–1971), академик, филолог, исследователь творчества Анны Ахматовой.

Измайлов Николай Васильевич (1893–1981), заведующий рукописным отделом Пушкинского Дома.

Сутырин Владимир Андреевич (1902–1985), секретарь парткома Московского отделения Союза писателей.

А. Ахматова говорила о Б. Пастернаке: «Борис провалился в себя». Записки . Т. 2, с. 321–325 (запись от 29 октября 1958 г.).

В это время помощником Л. К. был Александр Львович Осповат.