Валерио Боргезе - Десятая флотилия МАС

2) в течение всей ночи стояло полное безветрие, и море было совершенно спокойно, что в значительной степени увеличивало опасность обнаружения;

3) скорость течения оказалась больше, чем предполагалось;

4) отмечалась большая активность службы охраны водного района, которую несли 5 катеров, непрерывно курсирующих вокруг судов, производя время от времени сбрасывание небольших глубинных бомб; зоны стоянки непрерывно освещались прожекторами.

За эту операцию Страулино и ди Лоренцо были награждены бронзовыми, а Джари – серебряной медалью “За храбрость”.

На “Ольтерре” Визинтини и его товарищи из “Дивизиона Большой Медведицы” готовились, духовно и физически, к великому подвигу. Об атмосфере, царившей в то время на борту “Ольтерры”, и об их настроениях говорят торопливо написанные карандашом листки, адресованные Визинтини своей молодой жене, которая заботливо сохраняет их как память о незабвенном Личо:

"23 ноября 1942 года. Я думаю о тебе, и твой образ постоянно поддерживает во мне стремление и готовность к борьбе. Я знаю, что буду драться до конца, ибо мне хочется увидеть, как распадутся сковывающие нас цепи.

24 ноября 1942 года, Я чувствую, что во мне просыпается ненависть к тем, кто не научил нас спокойно смотреть в холодные серые глаза наших врагов, этих северных господ. Мне и моим товарищам предстоит выполнить труднейшую задачу. Сумею ли я оказаться достойным ее?

27 ноября 1942 года. С тех пор как я здесь, я больше не принадлежу вам: меня целиком поглощает работа. Наша задача трудна, но все же ее можно выполнить. Удастся ли нам выполнить до конца намеченную мной поистине дьявольскую программу? То, что уже сделано нами, достойно удивления. Я знаю, что такое напряжение губит меня, но сейчас это неважно. Моя дорогая Мария и ты, моя бедная милая мама, не отчаивайтесь, что меня нет с вами. Нам снова приходится бороться, и в эти решительные минуты вы мысленно должны быть со мной.

5 декабря 1942 года. После четырех месяцев сомнений, борьбы и упорного труда мой план наконец близок к завершению. С завтрашнего вечера 3 торпеды и 6 пилотов готовы к выполнению задания… Враг силен и беспощаден, но мы не боимся его. Мы преисполнены решимости победить любой ценой. За это время мы изучили все подстерегающие нас опасности, все препятствия, преграждающие нам дорогу к объектам атаки. А глубинные бомбы и быстроходные сторожевые катера врага только усиливают наше стремление во что бы то ни стало померяться с ним силами. Перед нами стоит очень трудная и сложная задача, но в этой борьбе нас может остановить только смерть. Смерть, которая за наше мужество подарит душам нашим вечный покой – награду тем, кто отдал свою жизнь служению родине.

Накануне этого великого испытания стремление к победе берет верх над всем остальным… Когда я думаю, что наша затея может кончиться плохо, я не могу долго грустить”.

Вскоре в Гибралтар вошла сильная эскадра: линейный корабль “Нельсон”, линейный крейсер “Ринаун”, авианосцы “Фьюриес” и “Формидебль”, а также многочисленные корабли охранения. Визинтини записал:

"б декабря 1942 года. Вчера, когда я писал тебе, что мы находимся накануне очень важных событий, я не ошибся. Учитывая прибытие в порт английской эскадры, я решил провести операцию завтра вечером. С этой базы, расположенной в двух тысячах миль от родины, мы нанесем свой удар. Мы будем бороться во имя бессмертной римской культуры и во имя достойных ее сынов, которые сражаются и страдают от ран, полученных в боях.

И если Господь охранит нас, наш успех будет достойным ответом спесивому врагу.

Мы, пигмеи, хотим храбро поразить врага прямо в сердце, хотим нанести свой удар по тому, чем он больше всего гордится. И мы ждем, что после этого все раз и навсегда поймут, из какого теста сделаны итальянцы. Вот и все”.

7 декабря Визинтини записал в своем дневнике: “Три управляемые торпеды в полной боевой готовности. Скоро мы выйдем в море, и уж если придется погибать, то постараемся продать свои шкуры как можно дороже.

Объекты распределены так: “Нельсон” атакую я;

"Формидебль” – Маниско; “Фьюриес” – Челла. Кажется, я предусмотрел все. Во всяком случае, моя совесть совершенно спокойна, я сделал все, что было в моих силах, чтобы обеспечить успех. Перед атакой я обращаюсь с молитвой к Всевышнему, дабы он увенчал труды наши победой и был милостив к нашей Италии и к моей осиротевшей семье!"

В тот же вечер три экипажа – Визинтини и Магро, Маниско и Варини, Челла и Леоне – покинули на торпедах “Ольтерру” и направились к Гибралтару. Интервал между выпуском торпед – один час. Через некоторое время все экипажи вынуждены были вернуться, так как обнаружили неисправности торпед (при сборке рулевого привода допустили ошибку). Неисправность быстро устранили, и они снова ушли в море. Охрана порта, в котором находились корабли, представлявшие столь большую ценность, была усилена. Кроме обычных сторожевых катеров, которые во всех направлениях бороздили рейд, кроме прожекторов, непрерывно обшаривающих море, каждые три минуты производилось сбрасывание глубинных бомб. Визинтини, вышедший первым, не обращая внимание на сильные подводные взрывы, пересек рейд, и достиг заграждений, которые защищали вход в порт. Это самое сложное препятствие: нужно отыскать проход, в то время как вокруг рвутся глубинные бомбы. С беспримерным мужеством он преодолел препятствие и продолжал идти вперед.