Валентин Антонов - Хроника шапочных разборов

Между Скандинавией на севере и Византией на юге… Собственно, в этом тигле и выплавлялся русский характер, русский менталитет. Формировалось само это понятие — русские…

Примерно через год после этих двух событий — отъезда на родину Олафа Святого (тогда, то есть, ещё не святого) и рождения сына Всеволода — Ярослав принимал у себя ещё одного варяжского гостя. Им был некто Харальд, 16-летний единоутробный брат Олафа, норвежский юноша из хорошей семьи: его отцом был Сигурд Свинья — пусть и не очень значительный, но всё же, как-никак, король… На дворе стоял 1031 год (третий год правления несчастного Романа, первого мужа багрянородной Зои).

Ярослав принял задиристого юношу с распростёртыми объятиями, и буквально в тот же год Харальд вдоволь навоевался, приняв участие в походе Ярослава на поляков. А потом между ними состоялся такой вот разговор:

— У тебя есть дочь, я хотел бы стать твоим зятем.

— А, мысли тайны от туманов… Вот и Олаф, братец твой покойный, тоже всё чего-то хотел…

— Да ты!.. Да я!..

— Тих-тих!.. Мало ли что у меня есть… Важно, что у тебя-то, сынок, ничего пока нет, кроме славного имени, — а ведь оно и правда, кто ж не слышал про Сигурда Свинью, рачительный был хозяин… Так порешим: поезжай-ка ты, паря, в Царьград, повоюй, поднакопи деньжонок, тем временем и Елисава моя подрастёт. Ну а как возвернёшься — там и видно будет…

Вот так Харальд оказался в столице Империи. Шёл уже 1034 год. Отравив при участии брата Иоанна и самой Зои её первого мужа, императором стал Михаил, её «стыдливый муж». Вступив же на престол, Михаил сделал две вещи: отправил на остров Лесбос потенциального соперника, Константина Мономаха, и весьма охотно принял на службу Харальда вместе с его дружиной.

Древние скандинавские саги сообщают:

…В то время Страною Греков правила конунгова жена Зоэ Могучая вместе с Микьялем Каталактом. И когда Харальд прибыл в Миклагард <���т. е. в «Большой город», Константинополь — В. А. > и встретился с конунговой женой, он поступил к ней на службу. Осенью он отплыл на галере вместе с войском, и они плавали по Греческому Морю. У Харальда была своя дружина. А предводителем войска был человек по имени Гюргир. Он был сородичем конунговой жены…

Надо прямо сказать, что все семь лет царствования «стыдливого мужа» Харальд трудился не покладая рук: воевал тут и там, и на суше и на море, убивал, насиловал, грабил, обманывал, совершал обычные на войне подлости, чаще побеждал чем проигрывал, но деньги, и очень даже неплохие деньги, он зарабатывал неизменно…

Интересная деталь: почти всё заработанное непосильным трудом, всё до последней копеечки, предусмотрительный молодой человек отсылал Ярославу Мудрому, на сохранение, — очевидно, испытывая к будущему тестю полное и безусловное доверие.

…Но всё то богатство, которое он получал и которое не было нужно ему для своих воинов, он посылал со своими верными людьми на север в Хольмгард <���в Новгород — В. А. > во власть и на хранение конунгу Ярицлейву. И собралось там такое непомерно большое, что никто не мог точно сказать, богатство, какое легко можно себе представить, когда он воевал в той части мира, которая была чуть ли не богаче всех остальных золотом и драгоценностями…

В декабре 1041 года император Михаил умер, и власть из рук безутешной Зои получил его племянник по прозвищу Конопатчик. Правил он недолго, четыре месяца, но успел за это время многих ослепить-оскопить и нажить себе множество врагов — неудивительно поэтому, что даже свою личную охрану незадачливый император поручил русско-варяжским профессионалам.

Когда в апреле 1042 года в «простом народе» внезапно пробудилось достоинство, русско-варяжские профессионалы столкнулись с нелёгким выбором: чью сторону им принять, чтоб не слишком прогадать и не ходить потом с искусанными локтями?..

В итоге, видимо, часть профессионалов защищала законного царя, тогда как другая часть, со всеми своими мечами и секирами, перешла на сторону революции и штурмовала царский дворец (источники сообщают, что в те апрельские дни одних лишь погибших насчитали три тысячи…)

Харальд, как представляется, примкнул тогда к революционерам (помимо отменного чутья, у него ещё была и некоторая личная неприязнь к Конопатчику). И если дыма без огня не бывает и скандинавским сагам можно хоть в чём-нибудь верить, то роль молодого Харальда в апрельской революции была очень даже заметной: быть может, Харальд был одним из тех «опытных людей», которым руководители восстания поручили собственноручно ослепить свергнутого императора.